Панфиловцы почему их так назвали. Судьба некоторых панфиловцев

Этот день в истории:

16 ноября 1941 года при новом наступлении фашистской армии на Москву у разъезда Дубосеково совершили свой бессмертный подвиг 28 бойцов из дивизии генерала Панфилова.

К концу октября 1941 года первый этап немецкой операции наступления на Москву под названием «Тайфун» был завершён. Немецкие войска, разбив части трех советских фронтов под Вязьмой, вышли на ближние подступы к Москве.

В то же время немецкие войска понесли потери и нуждались в некоторой передышке для отдыха частей, приведения их в порядок и пополнения. Ко 2 ноября линия фронта на Волоколамском направлении стабилизировалась, немецкие части временно перешли к обороне.

16 ноября немецкие войска вновь перешли в наступление, планируя разгромить советские части, окружить Москву и победоносно закончить кампанию 1941 года. На Волоколамском направлении путь немцам преграждала 316-я стрелковая дивизия генерал-майора И.В. Панфилова, которая занимала оборону на фронте протяжённостью в 41 километр от населённого пункта Львово до совхоза Болычево.

Иван Васильевич Панфилов

На правом фланге её соседом была 126-я стрелковая дивизия, на левом – 50-я кавалерийская дивизия из корпуса Доватора .

Лев Михайлович Доватор

16 ноября дивизия была атакована силами двух танковых дивизий немцев: 2-я танковая дивизия генерал-лейтенанта Рудольфа Файеля атаковала позиции 316-й стрелковой дивизии в центре обороны, а 11-я танковая дивизия генерал-майора Вальтера Шеллера ударила в районе Дубосеково по позициям 1075-го стрелкового полка, у стыка с 50-й кавалерийской дивизией.

Вальтер Шеллер

PzKpfw-IIIG 11-й танковой дивизии у разъезда Дубосеково

год выпуска – 1937; масса – 15,4 т; экипаж – 5 человек; броня – 14,5 мм; пушка – 37 мм;

скорость – 32 км/ час

Основной удар пришёлся на позиции 2-го батальона полка.

1075-й стрелковый полк в предыдущих боях понёс значительные потери в личном составе и технике, однако перед новыми боями был существенно пополнен личным составом. Окончательно не ясен вопрос с артиллерийским вооружением полка. По штату полк должен был иметь батарею из четырёх 76-мм полковых пушек и противотанковую батарею из шести 45-мм пушек.

Морально устаревшие французские пушки также имели слабую баллистику, о наличии к ним бронебойных снарядов ничего не известно. Однако известно то, что для стрельбы по танкам из орудий этого типа использовались шрапнельные снаряды, взрыватель которых был поставлен на удар. С 500-метровой дистанции такой снаряд пробивал 31 миллиметр немецкой брони.

В то же время известно, что в целом 316-я стрелковая дивизия на 16 ноября 1941 года имела 12 – 45-мм противотанковых пушек, 26 – 76-мм дивизионных пушек, 17 – 122-мм гаубиц и 5 – 122-мм корпусных пушек, которые могли быть использованы в бою с немецкими танками. Своя артиллерия была и у соседа – 50-й кавалерийской дивизии. Пехотные противотанковые средства полка были представлены 11 ПТРД (четыре из них находились во втором батальоне), гранатами РПГ-40 и бутылками с зажигательной смесью.

Противотанковые ружья отличались высокой бронепробиваемостью, особенно при использовании патронов с пулями Б-31, имевшими сердечник из карбида вольфрама.

ПТРД могли поражать немецкие танки только с близкой дистанции с 300-метровой дистанции, пробивая на таком расстоянии 35-миллиметровую броню.

Бой у разъезда Дубосеково стал первым случаем применения противотанковых ружей, производство которых только начинало разворачиваться, и их количество ещё было недостаточным.

Именно здесь, у Дубосекова , и приняла бой четвёртая рота 1075 стрелкового полка. По штату дивизии 04/600 в роте должно было быть 162 человека, и к 16 декабря в стою было около 120 человек. Откуда же взялось число 28 ?

Дело в том, что накануне боя из числа самых стойких и самых метких бойцов была создана специальная группа истребителей танков в количестве около 30 человек, командовать которой было поручено 30-летнему политруку Василию Клочкову .

Василий Георгиевич Клочков - Диев

Этой группе и были переданы все противотанковые ружья, и потому число уничтоженных танков ничуть не выглядит фантастичным – из 54 танков, двигавшимся на панфиловцев, героям удалось уничтожить 18 машин, потерю 13 из которых признали и сами немцы. А ведь немцы признавали танк потерянным лишь в том случае, если он не подлежал восстановлению, а если после боя танк отправлялся на капитальный ремонт с заменой двигателя или вооружения, такой танк потерянным не считался.

Список этих бойцов несколько дней спустя по памяти составлял командир роты капитан Гундилович по просьбе корреспондента «Красной звезды» Александру Юрьевичу Кривицкому. Кого-то капитан, возможно, не вспомнил, а кто-то, вероятно, попал в этот список по ошибке – погиб ранее или дрался с немцами в составе другого подразделения, ведь в группу вошли не только подчинённые капитана, но и добровольцы из других подразделений полка.

Несмотря на то, что по итогам боя поле боя осталось за немцами, а большинство наших бойцов, участвовавших в этом бою, погибли, подвиг героев родина не забыла, и уже 27 ноября газета «Красная звезда» впервые сообщила народу об этом подвиге, а на следующий день в той же газете появилась передовица под заголовком «Завещание 28 павших героев». В этой статье указывалось, что с танками противника сражались 29 панфиловцев. При этом 29-й был назван предателем. На самом же деле этот 29-й был послан Клочковым с донесением в Дубосеково . Однако в деревне уже были немцы и боец Даниил Кожабергенов попал в плен. Вечером 16 ноября бежал из плена в лес. Некоторое время находился на оккупированной территории, после чего был обнаружен конниками Доватора , находящимися в рейде по немецким тылам. После выхода соединения Доватора из рейда, был допрошен особым отделом, признал, что не участвовал в бою, и был отправлен назад в дивизию Доватора .

Главный удар приходится по позициям 2-ого батальона, занимавшим линию обороны Петелино-Ширяево-Дубосеково. 4-ая рота этого батальона прикрывала самый главный участок – железнодорожный переезд близ Дубосеково, за которым открывалась прямая дорога на Москву. Огневые точки непосредственно перед переездом организовали бойцы 2-ого взвода истребителей танков – всего 29 человек. На вооружении у них находилось противотанковые ружья ПТРД, а также противотанковые гранаты и бутылки с зажигательной смесью. Имелся один пулемет.

бутылки с КС

Накануне этого боя командир второго взвода Д. Ширматов был ранен, поэтому “панфиловцами” командовал замкомвзвода сержант И. Е. Добробабин.

Иван Ефстафьевич Добробабин

Он проследил, чтобы огневые позиции были оборудованы на совесть – были вырыты пять полнопрофильных окопов, укрепленных железнодорожными шпалами.

реконструкция окопов “ панфиловцев “

В 8 часов утра 16 ноября около укреплений показались первые фашисты. “Панфиловцы” затаились и не показывали своего присутствия. Как только большинство немцев взобралось на высоту перед позициями, Добробабин коротко свистнул. Тут же откликнулся пулемет, расстреливая немцев в упор, со ста метров.

Открыли шквальный огонь и другие бойцы взвода. Противник, потеряв около 70 человек, в беспорядке откатился обратно. После этого первого столкновения потерь у 2-ого взвода не оказалось вовсе.
Вскоре на железнодорожный переезд обрушился огонь немецкой артиллерии, после чего немецкие автоматчики снова поднялись в атаку. Она снова была отбита, и снова без потерь. После полудня у Дубосеково показались два немецких танка PzKpfw-IIIG в сопровождении взвода пехоты. “Панфиловцам” удалось уничтожить несколько пехотинцев и поджечь один танк, после чего враг снова отступил. Относительное затишье перед Дубосеково объяснялось тем, что на позициях 5-ой и 6-ой роты 2-ого батальона уже давно кипел ожесточенный бой.

Перегруппировавшись, немцы провели короткую артподготовку и бросили в атаку танковый батальон при поддержке двух рот автоматчиков. Танки шли развернутым фронтом, по 15-20 танков в группе, несколькими волнами.

Главный удар наносился в направлении Дубосеково как самый танкодоступный район.

В два часа дня перед переездом разгорелся жаркий бой. Противотанковые ружья конечно, не смогли остановить наступление десятка немецких танков, и бой завязался у самой деревни. Бойцам приходилось выскакивать из окопов под орудийным и пулеметным огнем, чтобы наверняка метнуть связку противотанковых гранат или бутылку с зажигательной смесью. При этом еще приходилось отражать атаки вражеских автоматчиков, стрелять по танкистам, выскакивающим из загоревшихся танков...

Как свидетельствует участник того боя, один из бойцов взвода не выдержал и выскочил из окопа с поднятыми руками. Тщательно прицелившись, Васильев снял предателя.
От взрывов в воздухе стояла постоянная завеса из грязного снега, копоти и дыма. Наверное, поэтому Добробабин не заметил, как справа и слева противник практически уничтожил 1-ый и 3-ий взвода. Один за другим гибли бойцы и его взвода, но счет подбитых танков также рос. Тяжелораненых спешно стаскивали в блиндаж, оборудованный на позициях. Легкораненые никуда не уходили и продолжали вести огонь...
Наконец, потеряв перед переездом несколько танков и до двух взводов пехоты, противник начал отступать. Одним из последних выпущенных немцами снарядов тяжело контузило Добробабина, и он надолго потерял сознание.

Командование принял политрук 4-ой роты В. Г. Клочков, посланный на позиции второго взвода комроты Гундиловичем. Выжившие бойцы позже отзывались о Клочкове уважительно – безо всяких патетических фраз он поднимал дух бойцов, измотанных и закопченных многочасовым боем.

Душой отряда гвардейцев был политрук В.Г. Клочков. Уже в первые дни боёв у стен столицы он был награждён орденом Красного Знамени и удостоен чести участвовать в военном параде на Красной площади 7 ноября 1941 года.
Василий Клочков пробрался в окопы у разъезда Дубосеково и остался со своими солдатами до конца. Двадцать чёрных, с белыми крестами, лязгающих гусеницами, самодовольно урчащих фашистских танков лавиной надвигались на дубосековский окоп. За танками бежала фашистская пехота. Клочков заметил: «Танков много идёт, но нас больше. Двадцать штук танков, меньше, чем по танку на брата». Воины решили стоять насмерть. Танки продвинулись совсем близко. Начался бой. Команду подавал политрук Клочков. Под огнём панфиловцы выскакивали из окопа и бросали связки гранат под гусеницы танков, а бутылки с горючим – на моторную часть или бензобак.

Четыре часа над окопами храбрецов бушевала огненная буря. Рвались снаряды, летели бутылки с горючей смесью, с шипением и свистом проносились снаряды, бушевало пламя, расплавляя снег, землю и броню. Враг не выдержал и отступил. Четырнадцать стальных чудовищ со зловещими белыми крестами на бортах пылали на поле боя. Уцелевшие убрались восвояси. Поредели ряды защитников. В дымке наступающих сумерек снова послышался гул моторов. Зализав раны, наполнив брюхо огнём и свинцом, враг, охваченный новым приступом бешенства, опять рванулся в атаку - 30 танков двинулись на горстку храбрецов.

Политрук Клочков посмотрел на солдат.
-«Тридцать танков, друзья!-сказал он. Наверное, помирать нам здесь придётся во славу Родины. Пусть Родина узнает, как мы здесь дерёмся, как мы защищаем Москву. Отступать нам некуда - позади Москва».

Эти слова Клочкова вошли в сердце бойцов, как призыв Родины, требование, её приказ, вселив в них новую силу беззаветную отвагу. Теперь уже было ясно, что в этой схватке воины обретут себе смерть, но всё же они хотели заставить врага дорого заплатить за их жизнь. Солдаты, истекая кровью, не покидали своих боевых постов. Атака гитлеровцев захлебнулась. Вдруг ещё один тяжёлый танк пытается прорваться к окопу. Навстречу ему встаёт политрук Клочков. Его рука сжимает связку гранат - последняя связка. Тяжело раненый с гранатами бросился он к вражескому танку и подорвал его.

Не слышал отважный политрук, как сильный взрыв прокатился эхом по заснеженным просторам. Рядом с Клочковым, голова к голове, лежал раненый солдат Иван Наштаров и, словно сквозь сон, откуда-то издалека, слышал голос политрука «Помираем, брат… Когда-нибудь вспомнят о нас…Если будешь жить, расскажи…» . Отбита вторая атака. Снова враг не прошёл. Он метался в дыму и пламени и, наконец, попятившись, рыча в бессильной злобе, обратился в позорное бегство, оставив догорать 18 из 50 своих танков. Стойкость 28 советских героев богатырей оказалась крепче вражеской брони. Более 150 фашистских завоевателей валялось на снегу на месте яростной схватки. Затихло поле боя. Молчал легендарный окоп. Защитники родной земли исполнили то, что надо было исполнить. Раскинув натруженные руки, как бы прикрывая своими бездыханными телами израненную, пропитанную кровью родную землю, лежали те, кто стоял. За беспредельное мужество, героизм, воинскую доблесть и отвагу Советское правительство посмертно присвоило участникам боя у разъезда Дубосеково высокое звание Героя Советского Союза.
Панфиловцы стали для фашистов страшным проклятием, о силе и мужестве героев ходили легенды. 17 ноября 1941 года 316-я стрелковая дивизия была переименована в 8-ю гвардейскую стрелковую дивизию и награждена орденом Красного Знамени. Сотни гвардейцев были награждены орденами и медалями.
19-го ноября дивизия потеряла своего командира… 36 суток сражалась под командованием генерала И.В. Панфилова 316-я стрелковая дивизия, защищая столицу на главном направлении.
Не добившись решающих успехов на волоколамском направлении, главные силы противника повернули на Солнечногорск, где они намеревались прорваться сначала на Ленинградское, потом на Дмитровское шоссе и с северо-запада войти в Москву.
Как выяснилось позднее, не все 28 панфиловцев пали в этом беспримерном бою. Красноармеец Наштаров тяжело раненый, собрав последние силы, отполз с поля боя и ночью был подобран нашими разведчиками. В госпитале он рассказал о подвиге советских воинов. Спустя три дня после боя он умер. Красноармейцы Илларион Романович Васильев, Григорий Мелентьевич Шемякин полуживыми были подобраны на поле боя и после излечения вернулись в родную дивизию. Красноармеец Иван Демидович Шадрин во время боя в бессознательном состоянии был схвачен немцами в плен. За три с лишним года он испытал на себе все ужасы фашистских концлагерей, сохранив верность своей родине и Советскому народу. Васильев умер в г. Кемерово, Шемякин умер в Алма-Ате в декабре 1973 года, умер Шадрин, который проживал в п. Кировском Алма-Атинской области.
Имена героев-панфиловцев внесены в летопись Великой Отечественной войны золотыми буквами

К концу дня, несмотря на упорное сопротивление, 1075-ый стрелковый полк был выбит со своих позиций и вынужден был отступить. Пример самопожертвования показывали не только одни “панфиловцы” близ Дубосеково. Через два дня 11 саперов 1077-ого стрелкового полка из той же 316-ой дивизии Панфилова на долгое время задержали наступление 27 немецких танков с пехотой близ деревни Строково ценой своих жизней.

За два дня боев 1075-ый полк потерял 400 человек убитыми, 100 ранеными и 600 пропавшими без вести. От 4-ой роты, оборонявшей Дубосеково, осталась едва ли пятая часть. В 5-ой и 6-ой ротах потери были еще тяжелее.

Вопреки легендам, не все “панфиловцы” погибли в бою – из 2-ого взвода выжили семеро бойцов, и все были серьезно ранены. Это Натаров, Васильев, Шемякин, Шадрин, Тимофеев, Кожубергенов и Добробабин. До прихода немцев местные жители успели доставить в медсанбат наиболее тяжелораненых Натарова и Васильева. Шемякин, тяжело контуженный, полз по лесу от деревни, где и был обнаружен кавалеристами генерала Доватора. Немцам удалось взять в плен двоих – Шадрина (он был без сознания) и Тимофеева (тяжелораненый).

Натаров, доставленный в медсанбат, вскоре скончался от ран. Перед смертью он успел кое-что рассказать о бое у Дубосеково. Так эта история попала в руки литературного редактора газеты “Красная Звезда” А. Кривицкому.

Но, как мы помним, из второго взвода все же выжило шесть человек – Васильев и Шемякин поправились в госпиталях, Шадрин и Тимофеев прошли ад концлагерей, а Кожубергенов и Добробабин продолжали воевать за своих. Поэтому, когда они заявили о себе, НКВД отнеслось к этому очень нервно. Шадрина и Тимофеева сразу записали в предатели. Неизвестно, чем они еще занимались в плену у фашистов. На остальных смотрели очень подозрительно – ведь всей стране известно, что все 28 героев погибли! А если эти говорят, что они – живы. Значит, они либо самозванцы, либо трусы. И еще неизвестно, что хуже.

После долгих допросов четырем из них - Васильеву, Шемякину, Шадрину и Тимофееву были выданы Золотые звезды Героев Советского Союза, но без огласки. Двое “панфиловцев” - Кожубергенов и Добробабин – не признаны до сих пор.

75 лет назад, 16 ноября 1941 года произошел самый знаменитый бой Панфиловской дивизии – у подмосковного разъезда Дубосеково. До сих пор историки и любители военной истории спорят о том, 28 ли было панфиловцев или больше. Одно, несомненно: 8-я гвардейская была одним из активных соединений, защищавших Москву.

 

Утром 15 ноября 1941 года войска группы армий "Центр", завершив перегруппировку, перешли в решительное наступление против частей Западного и Калининского фронтов. Главной ударной силой последнего броска немцев на Москву были 3-я и 4-я танковые группы.

Стратегическое Волоколамское шоссе обороняла 16-я армия Константина Рокоссовского, в составе которой была и приданная ей ранее 316-я стрелковая дивизия под командованием генерал-майора Ивана Панфилова. Соединение Панфилова было сильно ослаблено в предыдущих, октябрьских боях, когда была остановлено немецкое наступление в первой фазе операции "Тайфун".

16 ноября позиции 316-й были атакованы силами двух немецких танковых и одной пехотной дивизий. В районе разъезда Дубосеково, расположенного в 9 километрах на юго-восток от Волоколамска, оборону держала 4-я рота 1075-го полка под командованием капитана Павла Гундиловича.

Завязался жестокий бой с подразделениями 2-й танковой дивизии вермахта под командованием генерала Рудольфа Файеля. Остановить врага – не удалось. Силы были неравны, и через некоторое время немцы прорвали позиции полка, который вынужден был отойти. Из роты Гундиловича осталось в живых не более 25 человек.

Рядовой бой, каких в истории дивизии были десятки, так и остался бы незнаменитым, если бы не военные газетчики "Известий" и "Красной звезды". Особенно постарались последние. В частности, 28 ноября 1941 года в главном печатном органе РККА была напечатана передовая статья «Завещание 28 павших героев» за подписью литературного секретаря Александра Кривицкого .

 
Его бойкое перо рассказало о том, что "рубежи, занимаемые двадцатью девятью советскими гвардейцами из дивизии имени Панфилова" атаковали сразу свыше 50 немецких танков. Итог боя по Кривицкому был такой: все 28 героев (кроме одного предателя, поднявшего руки) погибли в четырехчасовом бою, подбив гранатами и бронебойными ружьями 18 вражеских бронемашин и не пропустив противника через обороняемый ими рубеж.

В очерке от 22 января 1942 года "О 28 павших героях" Кривицкий более подробно рассказал об их подвиге, впервые назвав их по фамилиям. В частности, организатором боя он назвал политрука Василия Клочкова .

 

По его словам тот "первый заметил направление движения танков противника и поспешил в окоп. - Ну, что, друзья, - сказал политрук бойцам. - Двадцать танков. Меньше чем по одному на брата. Это не так много!" В статье вновь утверждалось, что общее число немецких танков составило 50, из которых, как минимум, 14 были подбиты, а все герои – погибли.

21 июля 1942 года всем 28 бойцам, упомянутым в статье Кривицкого, было присвоено звание Героя Советского Союза. Как предполагалось, посмертно. Кроме того они были увековечены во множестве статей и стихов. Например, в известной песне "Дорогая моя столица" говорилось: "И в веках будут жить двадцать восемь//Самых храбрых твоих сынов".

После войны в 1947 году Главная военная прокуратура провела детальное расследование боя у разъезда Дубосеково. Дело в том, что один из 28 героев, Иван Добробабин оказался жив и после легендарного боя попал в плен к немцам, а затем служил на оккупированной территории начальником местной полиции.

Выводы военных прокуроров поставили под сомнение статьи Кривицкого, однако их расследование было положено под сукно – демифологизация героев была признана нецелесообразной.

Мнение коллег подтвердило новое расследование Главной военной прокуратуры СССР – в 1988 году. Глава ведомства Александр Катусев пришел к выводу, что "массовый подвиг всей роты, всего полка, всей дивизии безответственностью не совсем добросовестных журналистов преуменьшили до масштаба мифического взвода".

В свою очередь, военный историк Георгий Куманев не согласился с резюме военных прокуроров. На основании своих бесед с Добробабиным и несколькими выжившими участниками того боя, он заявил, что подвиг 28 панфиловцев – был.

 

  (с) warsh
"Подвиг заключался в том, что им надо было обязательно, любой ценой задержать 53 танка и роту автоматчиков", - считает Куманев. По его словам, к концу более чем четырехчасового боя подошли резервы и закрыли брешь в обороне. Он подчеркнул что, несмотря на то, что враг захватил Дубосеково, 28 бойцов все же спасли Москву. Что касается Добробабина, то он, по мнению историка, присягу немцам не давал, форму полицая не носил и предупреждал людей об облавах.

 

  (с) warsh
У военного историка Алексея Исаева – иной взгляд на события. По его словам, немецкие документы не отразили потерю 18 танков у разъезда Дубосеково 16 ноября 1941 года. Он подчеркнул, что реально остановили к концу дня вражеское наступление расчеты противотанковой артиллерии и подтянутые командованием резервы.

Он считает, что Панфиловская дивизия действительно легендарная, и ей совершенно заслуженно присвоили звание гвардейской. "Но не за подвиг, описанный в статьях Кривицкого, а за действия под Волоколамском еще в октябре 1941 года", - рассказал Исаев , подчеркнув, что это документально подтвержденный обоими сторонами эпизод войны.

316-я стрелковая дивизия была сформирована генерал-майором Иваном Панфиловым за месяц в Алма-Ате вскоре после начала войны. В ее состав вошли, в подавляющем своем большинстве люди, которые не имели боевой подготовки и не служили раньше в армии.

 
Зато немалый опыт имелся у самого Ивана Васильевича. За плечами осталась Первая мировая, гражданская война, где он сражался в прославленной Чапаевской дивизии и бои с басмачами. Будучи до войны военным комиссаром Киргизской ССР, он хорошо знал традиции и языки своих подчиненных, немалую часть из которых составляли бойцы из Казахстана и Средней Азии.

В ответ солдаты уважительно называли его "Батя", "Аксакал", ценя его заботу. Дошедшие до Берлина написали на рейхстаге "Спасибо, Батя, за валенки! Панфиловцы". Но вместе с тем, 48-летний генерал был строгим командиром, не терпевшим разгильдяйства и нарушения дисциплины.

Свежесколоченной дивизии повезло – ее не бросили сразу в бой. В сентябре 1941 года она занимала позиции во втором эшелоне 52-й армии в Новгородской области, оборудуя позиции. Комдив воспользовался этим для отработки у бойцов навыков борьбы с танками противника, роль которых выполняли трактора.

Поощрял Панфилов и диверсионные рейды своих подчиненных в тыл немцев, считая, что его бойцы не должны бояться врага, которого можно и нужно бить везде. В частности, в одном из них отличился политрук 4-й роты Василий Клочков, который разгромил целое подразделение немцев, потеряв в бою своих двух бойцов.

Учеба длилась недолго. В связи с наступление немцев на Москву, 316-ю спешно перебросили на центральное направление закрывать бреши, образовавшиеся на Западном фронте после окружения ряда советских армий. 12 октября 1941 года бойцы дивизии окапывались под Волоколамском, где проходила линия Можайской обороны.

Необстрелянное соединение, состоящее из новобранцев, поставленное на направление главного удара врага, занимало полосу обороны, в пять раз превышающую довоенные представления о тактике – 41 километр вместо 12. Вся надежда была на артиллерию, а ее в артполку дивизии и отдельном зенитном дивизионе насчитывалось всего 54 орудия.

Командование усилило панфиловцев рядом артиллерийских частей, добавив еще 141 пушку и придав в помощь танковую роту. Но боеприпасов не хватало и от пушкарей требовалось повышенное мастерство при отражении атак неприятеля.

15 октября на позиции советской дивизии обрушились две танковых (2-я и 11-я) и одна пехотная (35-я) дивизии немцев, которые имели большой боевой опыт, были прекрасно вооружены и полны решимости с ходу прорвать очередной рубеж, занимаемый красноармейцами, на пути к заветной цели – столице СССР.
В ходе ожесточенных боев вермахту, которого поддерживало люфтваффе, удалось потеснить панфиловцев на несколько километров, но не прорвать их позиции. 316-я стояла насмерть, несмотря на тяжелые потери.

 
Сыграл свою роль в отражении вражеских атак и неожиданный удар по нацистским тылам батальона под командованием старшего лейтенанта Бауржана Момышулы , вышедшего из окружения в образцовом порядке.

Волоколамск был оставлен лишь в конце октября 1941 года, когда противник прорвался на других участках фронта, и возникла опасность окружения дивизии. Но отступили панфиловцы недалеко, и поскольку и на других направлениях советские войска оказывали ожесточенное сопротивление, на этом немецкое наступление выдохлось окончательно. Войскам группы армий "Центр", в целом, потребовалось две недели на перегруппировку и подтягивание резервов.

18 ноября 1941 года дивизию удостоили звания 8-й гвардейской стрелковой. Иван Васильевич Панфилов успел порадоваться столь высокой оценке достижений своих бойцов – а вечером того же дня был убит осколком мины в подмосковной деревне Гусенево.

Ожесточенные бои на Волоколамском направлении во второй половине ноября 1941 года панфиловцы вели плечо к плечу вместе с конниками 2-го кавалерийского корпуса генерала Льва Доватора и экипажами 1-й гвардейской танковой бригады полковника Михаила Катукова. Они сдерживали натиск 46-го моторизованного и 5-го армейского корпусов немцев. 26 ноября все эти три гвардейских соединения были переброшены на Ленинградское шоссе, в район деревни Крюково, где сложилась очень опасная для Западного фронта ситуация.

Она 8 (!) раз переходила из рук в руки, пока не была окончательно освобождена от немецких войск 7 декабря 1941 года силами 8-й гвардейской стрелковой дивизии и 1-й гвардейской танковой бригады. Вот о чём надо было живописать кривицким и снимать фильмы шальопам.

16 ноября 1941г. у разъезда Дубосеково 1075 полк 316 дивизии принял бой с превосходящими силами противника. 316 дивизия, которой командовал генерал-майор Панфилов, находились на направлении главного удара в продолжение всего октября. Героизм панфиловцев сразу стал известен советскому народу, а дивизия и её командир после боёв на Волоколамском направлении стали легендарными. Неудивительно, что к героической дивизии было привлечено повышенное внимание прессы. 16 ноября 1075 полк был атакован превосходящими силами немцев. Полк отбил атаку, подбив несколько танков. Немцы подтянули резервы и к вечеру прорвали оборону. Героически сопротивляясь, советские солдаты были вынуждены отступить, понеся огромные потери. Участь полка постигла и остальные соединения дивизии. Почти разгромленная в ходе ноябрьских боёв, она вынуждена была отойти на Истринский рубеж. 18 ноября в бою погиб и сам генерал Панфилов. В дальнейшем 316 дивизия была преобразована в 8 гвардейскую стрелковую дивизию и принимала участие в боях у знаменитой деревни Крюково на Ленинградском шоссе. И лишь в конце декабря 1941г. она отошла на переформирование в тыл. Командир 1075 полка Капров вспоминал: "К 16 ноября 1941 г., полк, которым я командовал, был на левом фланге дивизии и прикрывал выходы из г. Волоколамска на Москву и железную дорогу. 2-й батальон занимал оборону: пос. Ново-Никольское - пос. Петелино и разъезд Дубосеково. ... > Четвертой ротой командовал капитан Гундилович, политрук Клочков... В роте к 16 ноября 1941 г. было 120 - 140 человек. ... >. Всего было на участке батальона 10 - 12 танков противника. Сколько танков шло на участок 4-й роты, я не знаю, вернее, не могу определить. Средствами полка и усилиями 2-го батальона эта танковая атака немцев была отбита. В бою полк уничтожил 5 - 6 немецких танков, и немцы отошли... Около 14.00 - 15.00 немцы открыли сильный артиллерийский огонь по всем позициям полка, и вновь пошли в атаку немецкие танки. ... >На участок полка наступало свыше 50 танков, причем главный удар был направлен на позиции 2-го батальона, т. к. этот участок был наиболее доступен танкам противника. В течение примерно 40 - 45 мин танки противника смяли расположение 2-го батальона, в том числе и участок 4-й роты. ... > Когда я перебрался за железнодорожную насыпь, около меня стали собираться люди, уцелевшие после атаки немецких танков. Больше всего пострадала от атаки 4-я рота; во главе с командиром роты Гундиловичем уцелело человек 20 - 25, остальные все погибли. Остальные роты пострадали меньше." О героизме Дивизии советские люди узнали из газеты "Известия" уже через 3 дня. 19 ноября 1941г. в ней вышла заметка Г. Иванова "8-я Гвардейская дивизия в боях", где описан бой одной из рот. Окружённая рота оказала героическое сопротивление, подбив 9 танков (3 из них сгорело), а остальные заставила отступить. О том, откуда Иванов получил информацию, данных нет, но информация, во-первых, правдоподобна, во-вторых, оперативна, из чего можно сделать вывод, что Иванов получил её из источников близких к передовой. В-третьих, информация не вызвала вопросов в Органах. Но об этом ниже. Коротеев Приблизительно спустя неделю в штабе 16 армии (в которую входила панфиловская дивизия) побывал корреспондент "Красной звезды" Коротеев. Вот как сам он описывает в 1948г. на допросе у следователя способ, которым получил информацию. " Примерно 23- 24 ноября 1941 года я вместе с военным корреспондентом газеты "Комсомольская правда" Чернышевым был в штабе 16 армии... При выходе из штаба армии мы встретили комиссара 8-й панфиловской дивизии Егорова, который рассказал о чрезвычайно тяжелой обстановке на фронте и сообщил, что наши люди геройски дерутся на всех участках. В частности, Егоров привел пример геройского боя одной роты с немецкими танками, на рубеж роты наступало 54 танка, и рота их задержала, часть уничтожив. Егоров сам не был участником боя, а рассказывал со слов комиссара полка, который также не участвовал в бою с немецкими танками... Егоров порекомендовал написать в газете о героическом бое роты с танками противника, предварительно познакомившись с политдонесением, поступившим из полка... В политдонесении говорилось о бое пятой роты с танками противника и о том, что рота стояла "насмерть" - погибла, но не отошла, и только два человека оказались предателями, подняли руки, чтобы сдаться немцам, но они были уничтожены нашими бойцами. В донесении не говорилось о количестве бойцов роты, погибших в этом бою, и не упоминалось их фамилий. Этого мы не установили и из разговоров с командиром полка. Пробраться в полк было невозможно, и Егоров не советовал нам пытаться проникнуть в полк. По приезде в Москву я доложил редактору газеты "Красная звезда" Ортенбергу обстановку, рассказал о бое роты с танками противника. Ортенберг меня спросил, сколько же людей было в роте. Я ему ответил, что состав роты, видимо, был неполный, примерно человек 30-40; я сказал также, что из этих людей двое оказались предателями... Я не знал, что готовилась передовая на эту тему, но Ортенберг меня еще раз вызывал и спрашивал, сколько людей было в роте. Я ему ответил, что примерно 30 человек. Таким образом, и появилось количество сражавшихся 28 человек, так как из 30 двое оказались предателями. Ортенберг говорил, что о двух предателях писать нельзя, и, видимо, посоветовавшись с кем-то, решил в передовой написать только об одном предателе. 27 ноября 1941 года в газете была напечатана моя короткая корреспонденция, а 28 ноября в "Красной звезде" была напечатана передовая "Завещание 28 павших героев", написанная Кривицким " .
То ли не доверяя литературным способностям Коротеева, то ли руководствуясь соображениями субординации в журналистской табели о рангах, то ли ещё по каким-то причинами, главный редактор "Красной звезды" Ортенберг поручает писать передовицу не "добытчику" информации, а лит. секретарю газеты А.Ю. Кривицкому. Который с жаром принимается за дело, и уже 28 ноября в "Красной звезде" появляется наполненная пафосом передовица под названием "Завещание
28 павших героев ". " Сопротивление могло показаться безумием. Пятьдесят бронированных чудовищ против двадцати девяти человек! В какой войне, в какие времена происходил подобный неравный бой! Но советские бойцы приняли его, не дрогнув. Они не попятились, не отступили. "Назад у нас нет пути", - сказали они себе. Смалодушничал только один из двадцати девяти. Когда немцы, уверенные в своей легкой победе, закричали гвардейцам - "Сдавайс!", - только один поднял руки вверх. Немедленно прогремел залп. Несколько гвардейцев одновременно, не сговариваясь, без команды выстрелили в труса и предателя. Это родина покарала отступника. Уже восемнадцать исковерканных танков недвижно застыли на поле боя. Бой длился более четырех часов, и бронированный кулак фашистов не мог прорваться через рубеж, обороняемый гвардейцами. Но вот кончились боеприпасы, иссякли патроны в магазинах противотанковых ружей. Не было больше и гранат. Фашистские машины приблизились к окопу. Немцы выскочили из люков, желая взять живьем уцелевших храбрецов и расправиться с ними. Но и один в поле воин, если он советский воин! Политрук Диев сгруппировал вокруг себя оставшихся товарищей и снова завязалась кровавая схватка. Наши люди бились, помня старый девиз: "Гвардия умирает, но не сдается". И они сложили свои головы - все двадцать восемь. Погибли, но не пропустили врага! " - пишет Кривицкий, являя пример того, как журналист не имеет права работать. Проверить информацию поленились. Или испугались - ведь для этого надо выехать ближе к передовой и поставить драгоценную журналистскую жизнь под угрозу. А это недопустимо: это солдат бабы нарожают, а журналистов мало, и их надо беречь. Сколько бойцов билось неизвестно? Ну пусть будет человек тридцать. Двух предателей на тридцать человек много? Ну, пусть будет один. Как фамилия политрука? Там, вроде какого-то героя по фамилии Диев упоминали, вот пусть и будет Диев! Сколько танков уничтожили? Ну, пусть будет 18. 50 танков на участке полка? Недостаточно героично, пусть будет 50 на 28 человек. О том, что это число совершенно неправдоподобно, тыловые журналисты, видимо, даже не подумали. Ни Коротеев, ни Кривицкий - профессиональные военные журналисты, носящие погоны! - даже не подумали о том, каким образом физически 54 танка могут наступать на участке, обороняемом 28 людьми. При условии, что около 50 танков это много даже для участка, защищаемого полком, что ясно показывает цитированное выше свидетельство Капрова. Журналист Чернышёв из "Комсомолки", вместе с Коротеевым "получивший информацию" в штабе 16 армии, тоже написал статью под названием "Слава бесстрашным патриотам ". Где описал бой, описанный ему не участвовавшим в нём комиссаром дивизии со слов не участвовавшего в нём комиссара полка. Даже добавил для достоверности фамилии лейтенанта Безвременного и старшего политрука Калачёва, не известно, от себя или со слов кого-то из штабистов 16 армии. Так появились не самые удачные литературные произведения, обобщавшее и "творчески" перерабатывающее реальные события середины ноября. Ну и, казалось бы, бог с этим. В конце концов, почему не считать статьи Чернышёва и Кривицкого литературным вымыслом, основанным на реальных фактах массового героизма, и не закрыть эту тему? Но, увы не получается. Ведь если Чернышёву хватило совести и здравого смысла остановиться на "достигнутом", то Кривицкий с Ортенбергом решили выжать из героической темы как можно больше. В январе 42-го Кривицкий публикует очерк "О 28 павших героях ", в котором уже поимённо перечисляет погибших в выдуманном им же самим бою. И Ортенберг, лично высосавший из пальца число 28, его печатает! Ортенберг "Когда в бою умирают гвардейцы, крылатая слава слетает с воинского знамени и незримо становится в почетный и бессменный караул у изголовья погибших. Далеко по советской земле разнеслась весть о подвиге двадцати восьми гвардейцев-панфиловцев, сложивших свои головы на поле брани. Мы еще не знали всех подробностей их гибели, еще не были названы имена героев, тела их еще покоились на земле, захваченной врагом, по уже обходила фронты молва о сказочной доблести двадцати восьми советских богатырей. Только теперь нам удалось восстановить полную картину гибели горстки храбрецов-гвардейцев" - с гордостью пишет Кривицкий. Кривицкий А. Ю. Метод "установления полной картины боя" мы уже видели. А вот откуда взялись фамилии. Весь ноябрь и половину декабря 1075 полк (как и вся дивизия) вёл кровопролитные упорные бои, многократно меняя места дислокации. В некоторых ротах в живых осталось по 20% личного состава. И едва полк отводится в тыл для переформирования, в него (как в наиболее отличившийся и пострадавший именно в боях 16 ноября) прибывает московский журналист вместе с комиссаром дивизии. И требуют назвать фамилии 28 человек, отбивавших атаку немецких танков 16 ноября. Что, естественно, ставит командира и комиссара полка в тупик. Из показаний командира полка И.В. Капрова следователю Главной военной прокуратуры: " В конце декабря 1941 года, когда дивизия была отведена на формирование, ко мне в полк приехал корреспондент "Красной звезды" Кривицкий вместе с представителями политотдела дивизии Глушко и Егоровым. Тут я впервые услыхал о 28 гвардейцах-панфиловцах. В разговоре со мной Кривицкий заявил, что нужно, чтобы было 28 гвардейцев-панфиловцев, которые вели бой с немецкими танками. Я ему заявил, что с немецкими танками дрался весь полк и в особенности 4-я рота 2-го батальона, но о бое 28 гвардейцев мне ничего не известно... Фамилии Кривицкому по памяти давал капитан Гундилович, который вел с ним разговоры на эту тему, никаких документов о бое 28 панфиловцев в полку не было и не могло быть. Меня о фамилиях никто не спрашивал " . На настоятельную просьбу, а вернее приказ, назвать 28 фамилий тех, кто бился с танками 16 ноября, комполка Капров называет 4 роту 2 батальона, и направляет журналиста к командиру роты Гундиловичу. Тот на вопрос "где именно вы сражались 16 ноября" отвечает, что сражался в районе Дубосеково. А требование назвать поимённо 28 фамилией бойцов, удовлетворяет следующим образом. Из показаний Кривицкого следователю ГВП: "Капров мне не назвал фамилий, а поручил это сделать Мухамедьярову и Гундиловичу, которые составили список, взяв сведения с какой-то ведомости или списка. Таким образом, у меня появился список фамилий 28 панфиловцев, павших в бою с немецкими танками у разъезда Дубосеково. Приехав в Москву, я написал в газету подвал под заголовком "О 28 павших героях"; подвал был послан на визу в ПУР. При разговоре в ПУРе с т.Крапивиным он интересовался, откуда я взял слова политрука Клочкова, написанные в моем подвале: "Россия велика, а отступать некуда - позади Москва", - я ему ответил, что это выдумал я сам. Подвал был помещен в "Красной звезде" от 22 января 1942 года. Здесь я использовал рассказы Гундиловича, Капрова, Мухамедьярова, Егорова. В части же ощущений и действий 28 героев - это мой литературный домысел. Я ни с кем из раненых или оставшихся в живых гвардейцев не разговаривал. Из местного населения я гово рил только с мальчиком лет 14- 15, который показал могилу, где похоронен Клочков. ...В 1943 году мне из дивизии, где были и сражались 28 героев-панфиловцев, прислали грамоту о присвоении мне звания гвардейца. В дивизии я был всего три или четыре раза". Гундилович П.М. Командир 4 роты. Таким образом, миф о 28 уже обретает плоть. Теперь есть место боя и 28 фамилий, отобранных, правда, совершенно случайным образом. Последнее и едва не сгубило журналиста Кривицкого. После полутора месяцев тяжелейших боёв (напомню, что только 16 ноября рота потеряла свыше 100 человек), когда состав роты постоянно менялся, даже самый лучший командир не сможет точно учесть потери убитыми и раненными. Поэтому в числе "28 героически павших" оказались: - сержант Добробабин, дезертировавший и в последствии работавший полицаем (о нём ниже). - связной Кужебергенов, не участвовавший в бою и попавший в плен к немцам. - ряд. Нотаров, как выяснилось позже, павший ещё за два дня до боя 16 ноября. - ряд. Тимофеев, попавший в немецкий плен раненым. - старшина Шемякин и ряд. Шадрин, тяжело раненные и попавшие в тыловые госпиталя. Последним троим были в последствии присвоены звания Героя Советского Союза. Нестыковка произошла и с фамилией политрука, уже названного в первой публикации Диевым, а в списках роты носившим фамилию Клочков. По-видимому, фамилия Диев принадлежит какому-то другому человеку. И о некоторых изысканиях в этом направлении я скажу в конце статьи. Фамилия героя по каким-то причинам запала в голову работнику штаба, и он назвал её журналистам ещё 23-24 ноября. Так Диев оказался упомянут в ноябрьских заметке Коротеева и передовице Кривицкого. А когда Кривицкий получил 28 фамилий бойцов и увидел, что погибший политрук 4 роты 2 батальона носил фамилию Клочков, то журналист, не моргнув глазом, выдумал ещё одну байку. Путаницу с фамилиями политрука он объяснил тем, что Клочковым политрук был по паспорту, а Диевым его в шутку окрестил один из бойцов-украинцев. Очень уже деятельный (діяльний) был человек. Кривицкий развил бурную деятельность. Одними статьями дело не ограничилось, к концу войны в печати уже были книги о 28 панфиловцах. Подвиг был взят на вооружение советской пропагандой в качестве образцово-показательного. Кривицкий писал без устали, бой у Дубосеково обретал совершенно невероятные, по истине сказочные подробности. Кривицкий подробно живописал, кто что сказал, и кто что подумал, его книги издавались большими тиражами и переводились на иностранные языки. 28 панфиловцев были самым сильным бизнес-проектом своего времени в сфере пиара. Всё едва не закончилось вскоре после войны. В 1947г. был арестован "павший герой" Добробабин, успевший дезертировать, поработать полицаем, удрать в другую местность при наступлении Красной армии, и заново призваться в армию с освобождённой территории, скрыв службу в полицаях. Сгубила его (как и едва не сгубила Кривицкого) собственная наглость. Другой бы с такой биографией затаился, но Добробабин, вооружившись книжкой Кривицкого о своём героизме, пошёл требовать звезду героя. И после проверки был арестован. Во время проверки прокуратура выяснил, что живы ещё четверо "павших героев", и решила расследовать дело. Результаты работы сталинской прокуратуры известны и опубликованы: http://statearchive.ru/607 Вывод людей в погонах однозначен. Таким образом, материалами расследования установлено, что подвиг 28 гвардейцев-панфиловцев, освещенный в печати, является вымыслом корреспондента Коротеева, редактора "Красной звезды" Ортенберга и в особенности литературного секретаря газеты Кривицкого. Этот вымысел был повторен в произведениях писателей Н.Тихонова, В.Ставского, А.Бека, Н.Кузнецова, В.Липко, М.Светлова и других и широко популяризировался среди населения Советского Союза. Память 28 панфиловцев увековечена установкой памятника в дер. Нелидово, Московской области. В Алма-Атинском парке культуры и отдыха установлен мраморный обелиск с мемориальной доской; их именем назван парк Федерации и несколько улиц столицы республики. Имена 28 панфиловцев присвоены многим школам, предприятиям и колхозам Советского Союза.

Главный военный прокурор ВС СССР

генерал-лейтенант юстиции

Н. Афанасьев.

Расследование прокуратуры было направлено по назначению - т.е. Андрею Александровичу Жданову, секретарю ЦК, курировавшему идеологическое и агитационное направление. Но ход делу дан не был. Как сказал по этому поводу историк Алексей Исаев, автор книги "антисуворов", подробно занимавшейся историей "28 панфиловцев": "На мой взгляд, было бы разумнее, если бы за это Кривицкого "закатали" в Верхоянск. Тогда история была бы крайне поучительной и осталась бы в учебниках по журналистике как пример того, как не надо делать. Но советская власть в лице такого человека, как А.А. Жданов, проявила мягкотелость". Исаев обратил внимание и на то, что данные о потерях такого количества танков несомненно должны были отразиться в немецких архивах. И всегда отражались. Но ничего похожего на уничтожение двух десятков танков 16 ноября у Дубосеково обнаружено не было. Важно отметить и то, что за всё военное и послевоенное время это был единственный случай, когда прокуратура занималась подобным расследованием. Уж очень далеко идущими могли оказаться последствия журналистской и человеческой низости. 28 ничем особым не отличившихся человек получили звёзды Героев, чем дезавуировался само понятие подвига. Массовый героизм сотен людей забыт и заменён подвигом 28, к тому же выдуманным в карьерных целях. Партийное руководство поставлено в положение заложников, когда вынуждено идти на поводу безответсвенного и бессовестного писаки. Да ещё к тому же один из панфиловцев оказался полицаем. Отпускать его теперь? Или сажать "героя"? Оба решения плохи. А если эта история просочиться за границу? С каким смакованием набросятся на неё в условиях Холодной войны противник! В одном невозможно согласиться с Исаевым: в том, что Жданов проявил мягкотелость. Жданов разослал полученный документ членам политбюро и лично Сталину. Таким образом, тот факт, что делу не был дан ход, не на совести Андрея Александровича. Более того, коль скоро Жданов сообщил об обстоятельствах дела другим высшим партийным руководителям, можно предположить, что он хотел дать делу законных ход. Думается, что лишь прогрессирующая болезнь и скорая смерть помешали Жданову расставить все точки над ё в этом вопросе. Но как бы то ни было, Кривицкий отделался лёгким испугом. Кто-то, возможно, спросит, разве так важно, изобличён подлог, или нет? Обязательно ли "сказать до конца, кто сволочь", как говорил Маяковский? Время, показало, что тогда, в 48-м году, безусловно, необходимо было это сделать. Есть среди нас (и их, увы, всё больше) такие патриоты, которые искренне полагают, что любую ложь можно и нужно использовать, если она направлена на "благое патриотическое" дело. Попробуем встать на их позиции. Забудем, что всю оставшуюся жизнь 28 панфиловцев кормили Кривицкого и кормили куда сытнее, чем рядового советского человека. Что всю жизнь он (как и его шеф по "Красной звезде" Ортенберг) писал о войне и живописал подвиги, воспитывая детей на опусах, степень добросовестности коих нам уже известна. Что Кривицкий, бывший за всю войну по собственному утверждению в дивизии 3-4 раза, получил звание гвардейца наравне с подлинными героями войны. Что мифический подвиг 28-и заслонил реальный массовый героизм. Что звёзды героев получили люди, ничем не отличавшиеся от любого из сотен тысяч других рядовых участников битвы за Москву. Что из ста погибших солдат 4 роты, "удостоились" быть причисленными к героям лишь 28, а о солдатах соседних рот, каждая из которых потеряла до 4/5 своего состава, никто не вспомнил. Что среди героев оказался полицай и дезертир... Одним словом, забудем о моральной стороне дела и станем руководствоваться соображениями "прагматического патриотизма" а-ля современные российские профессиональные патриоты. Но и с этой позиции миф о 28 было необходимо разоблачить. Ибо не разоблачённый вовремя подлог Кривицкого аукнулся в Перестройку.

Перестройка

Путинские нулевые

Создается впечатление, что авторы как этого, так и других подобных эмоциональных писем склонны поддерживать, не разобравшись глубоко в существе вопроса, любую кампанию, раздуваемую в прессе. На этот раз они горячо откликнулись на призыв Куманёва и Добробабы. Катусев Ф. А. Чужая слава Ивана Добробабы

Советскими воинами пообедали уже дважды. Сначала в послевоенные годы, потом в Перестройку. Но новое время требует новых разновидностей трупоедства. СССР развалили ради торжества рыночной экономики - вернее ради возможности легального обогащения, которое она даёт. И бывшие секретари обкомов, комсомольские вожди, чекисты и директора предприятий, угробив великую страну, превратились благодаря рыночной экономике в тех, против кого когда-то клялись бороться на партийных собраниях, и в тех, от кого присягали защищать советский народ. У рыночной экономики законы свои. Спрос рождает предложение, а уж если с чем и было у униженного народа всё в порядке, так это со спросом на героические деяния предков. И началось. В СССР парады на Красной площади проходили в юбилейные годы - 1965, 75, 85 и 90-м. Начиная Ельцина, они стали ежегодными. День победы отмечается с таким размахом, что и Брежневу не снилось, не говоря о Сталине, отметившим юбилей дважды, а потом решивший, что почивать на лаврах не следует, надо двигаться вперёд. К новым поводам для гордости. Возят по городу ряженых "ветеранов", которые реальным ветераном годятся в сыновья, раскрашивают всё, что можно, в георгиевские (не в красные!) цвета. Ночные клубы приглашают на вечеринку "ночь победы", пищевики вешают гвардейские ленты на "треску по-датски". Наклейки "Т-34" вешаются на БМВ, а "На берлин" - на Фольксваген, к Дню победы приурочиваются конкурсы стриптиза (пардон, современного танца) и соревнования по бодибилдингу. В патриотические цвета красят биотуалеты и банки пива... И уже многие это считают нормой. Фильм режиссёра Шальопы из этого же ряда. К патриотизму мотивы Шальопы не имеют ни малейшего отношения. Как он сам рассказывает в интервью , "Я очень люблю истории о героях. А 28 панфиловцев это очень красивая история. Помимо того, что эта история настоящая, кроме всего прочего, она и очень красивая, потому что эта битва малого числ а героев против большого числа врагов, и битва, причем такая , самоотверженная. Это история, это подвиг, это история самоотверженности. Это очень круто. Это очень известный подвиг, о-очень известный подвиг. Причём, там, оглядываясь назад, не так много подвигов великой отечественной войны, которые прямо сразу на слуху. Это один из таких подвигов. И фильма нет. Какая удача!" (начиная с 3:35). И выбор скандального названия был осуществлён явно умышленно. Мог ли Шальопа не знать обо всех подводных камнях? Не мог. Понятно, что Шальопа обманывает, когда говорит, что, приступая к созданию фильма, он перелопатил кучу данных, изучал архивные документы. Это в нашу эпоху нонсенс - чтобы авторы исторического кино проводили историческое исследование. Но ведь раскопать необходимые свидетельства и оценить их - вопрос даже не дней, а часов. И всё это можно сделать, не выходя из дома, интернет предоставляет такую возможность. Ведь при мало-мальски внимательном ознакомлении, стало бы понятно, что снимать фильм, в основе которого лежат россказни Кривицкого в интерпретации Куманёва, - никак нельзя. И тем не менее, было выбрано именно название "28...". Версия "добросовестного идиотизма" состоятельна в случае завсегдатаев гоблинского сайта. Но в случае тех, кто стрижёт с них шерсть, она не прокатывает. Всё, вокруг чего ломались и ломаются копья, и всё, что нужно было сделать, чтобы всё прекратить и не нагнетать массовую истерию, это убрать из фильма 2 вещи.

-- Убрать из названия "28". Назвать "Панфиловцы", "герои-панфиловцы", "4 рота", "Дубасеково"... В меру фантазии, вариантов масса. -- Убрать из фильма полицая Добробабу.

И всё! Ни у одного человека, кроме конченых мерзавцев, которые ненавидят страну и народ, не повернулся бы язык упрекнуть создателей фильма в том, что они снимают фальшивку. Но ни того, ни другого сделано не было. Потому что создателям фильма нужны были комья грязи, ругань и визг в интернете, топтание на гробах и пляски с костями героев. Одним словом, пиар. Авторы сознательно пошли на эту провокацию. Сознательно и цинично, потому что не могли не догадываться, сколько ушат помоев выльется по поводу "28", и как радостно некоторые наши сограждане начнут кричать "выдумали подвиг". Причём в очередной раз подняли тему мифических 28 не "либерасты" и "белоленточная мразь", а Шальопа с Пучковым-гоблином. Это они своей провокацией добились того, что на страну и её историю опять полилась грязь. Посмотрим, чего добились этим ловкие коммерсанты. - "Доброжелатели" России в самой стране и за её пределами получили на руки очередной козырь. Россияне настолько тупые, не в состоянии разобраться с элементарными вещами и с ослиным упрямством настаивают на глупом и давно разоблачённом мифе. В т.ч. министр культуры. И президент, который посетил фильм ещё 4 октября. Замечательно! Скандал только повышает коммерческий успех. Кому война, а кому мать родна. - В интернете редкая по накалу грызня, причём все эти бесовские пляски происходят на костях павших воинов. Очень хорошо, чем больше интереса к очередному коммерческому проекту, тем лучше. - Раскол в лево-патриотическом лагере, и самый масштабный, пожалуй, со времён "кургиняномахии". Как обычно, с взаимной руганью и грязью. Юные фанаты Гоблина теперь вынуждены записать в "либералы" и "белоленточники" даже историка Исаева . Который всяко сделал для разоблачения антисоветских мифов больше, чем мединские-пучковы-стариковы. И всяко меньше на этом заработал. Ну и хорошо! Нужно больше ругани! - Все думающие и способные гуглить дальше википедии, но ещё не определившееся, с кем они, - определились. Ржут в голос над тем, какие у нас министры-пропогандисты, и дрейфуют в лагерь тех, для кого не только гоблины-мединские-стариковы негодяи, но и "рашка-парашка"! Но Шальопе и Гоблину не важно. Главное, чтобы благодаря скандалу окупился фильм! Результаты, что и говорить, потрясающие.
А какая разница, правда это всё или неправда, вновь зададут вопрос некоторые. Главное ведь, чтобы был пропагандисткой эффект - так рассуждают иные патриоты. Не замечая даже, что рассуждают в точности, как рассуждал когда-то Геббельс. И в точности, как Геббельс заявляют тем, кому не нравится героизация выдуманного подвига, что те не патриоты. Причём их аргументация просто дословно совпадает с аргументацией Добробабы! Дескать, отрицаете героизм полицая и стряпню журналистов - договоритесь до того, что и в войне не мы победили. Родину не любите, подлецы!
Памятник Добробабе в Цимлянске. Уже со звездой, но пока с неофициальной. Власов следующий? Вот только Геббельс в отличие от своих сегодняшних российских единомышленников, с отчаяния применяющих для оправдания фильма его аргументацию - стариковых, мединских и прочих гоблинов, - был мужик умный. И понимал, что от такой откровенной брехни пропагандистский эффект если и будет, то со знаком "-". Геббельс бы покрутил пальцем у виска и отправил бы такого сотрудника на восточный фронт за тупость и профнепригодность. Закончим с предшествовавшей фильму гнусной пиар-компанией, и поговорим о нём самом. Быть может, несмотря на всё, сам-то фильм получился правильным? Нет. Здесь надо сделать небольшой экскурс в историю создания фильма. Деньги на него Шальопа и Пучков собирали несколько лет. И сколько лет собирали бы ещё (а там, глядишь, сдохнет либо ишак, либо падишах), неизвестно. Однако нашлись спонсоры, которые дали недостающие деньги, коих насобирать интернете удалось лишь 20% от итоговой стоимости фильма. Основным спонсором (читай, заказчиком) стало министерство культуры с Мединским во главе. Тогда-то и подключились к пиару фильма вышеуказанные микрогеббельсы, работающие по методичкам. Стариков, Мараховский и пр.
Самое активное участие в раскрутке фильма приняло и пресловутое Российское военно-историческое общество, которое также возглавляет Мединский. И которое отметилось за последнее время такими акциями, как наклейка царских орлов на машины парада Победы, памятник Николаю II в Белграде и... установка той самой доски Маннергейму. И где в научном совете (возглавляемом тем самым Чуровым) сидит уже известный нам Куманёв. Кстати, когда Мединский пишет гневные отповеди "конченым мразям", он цитирует не кого-нибудь, а именно своего зама по РВИО Куманёва. Собственно, из академических историков, кроме Куманёва, цитировать некого... Вернее, уже есть кого: теперь ведь у нас и сам Мединский академический историк: такой же доктор наук , как и Куманёв, но пока ещё не академик, это впереди. Кривицкий порождает Куманёва, Куманёв порождает Мединского... И что будет дальше, подумать страшно.
Таким образом, кроме людей, скидывавшихся на "правильный и честный" просоветский фильм, у картины появился и другой заказчик. Как вы думаете, чьё кун-фу оказалось лучше? Сейчас посмотрим! Ни одного красного флага в фильме, который снимался вроде бы, для того, чтобы отличаться в просоветскую сторону от михалковых-бондарчуков. Ни одного упоминания о советской власти и товарище Сталине. В фильме ни разу не упомянут советский интернационализм. Это притом что половина дивизии (и данного полка в т.ч.) - казахи и киргизы. Кричали же, что снимут советский фильм! Но в итоге белогвардейский спонсор велел, и принципиальные авторы "честного и правильного" фильма поступили как девушки. Те, которых танцует тот, кто их угощает. Зато в фильме есть Добробаба. По фамилии его не называют, зато называют по имени и отчеству.Видимо, авторы фильма ощутили духовное родство с полицаем: " На мой взгляд, лучше предателя не счесть предателем, чем унизить настоящего героя. Добробабин был человеком, который хотел жить, а не умирать " . - реж. Шальопа. Причём, Добробабы в фильме, пожалуй, больше всех. И ведёт он себя наиболее героически: в полном соответствии с его же собственными байками, записанными Куманёвым.

С П Р А В К А

Настоящим Перекопский сельский] сов[ет] удостоверяет, что за период немецкой оккупации села Перекоп с октября 1941 года по сентябрь 1943 года немецкими оккупантами и оказавшими им содействие и помощь старостами и местной сельской полицией было: 1) угнано молодежи в Германию на каторжные работы - 170 человек; 2) угнано скота - до 100 голов;

5/II -- 1948 г.

Настоящий Диев?

По-видимому, фамилия "Диев", услышанная Чернышовым и Коротеевым в штабе 16-й армии, является искажением фамилии Георгиев. Мл. политрук Андрей Николаевич Георгиев, бывший комиссаром отряда истребителей танков, действительно погиб в неравном бою с немецкими танками, оставшись во главе небольшого отряда прикрывать выход из окружения наших частей. Представленный к званию Героя Советского Союза политрук Георгиев в воспоминаниях коменданта штаба полка Мельникова фигурирует как Егордиев. Очевидно, от путаницы фамилий Георгиев-Егордиев и произошла ошибка. При передаче информации о подвиге по цепочке от полка до штаба дивизии, а затем к корреспондентам, - он превратился в Егора Диева. Так фамилия Диев оказалась в статьях Чернышёва и Коротеева, написанных по не остывшим ещё следам. Когда Кривицкий искал настоящие фамилии, чтобы подверстать их под свою брехню, концов этой истории он не нашёл. Да и вряд ли искал. Объявил первого попавшегося под руку убитого политрука тем самым Диевым (им оказался Клочков), а из 100 с лишним фамилий погибших бойцов его роты наугад выбрал остальные 27. Вот так выглядел в те ноябрьские дни 41-го года подлинный героизм. Даже в те дни совершённое подразделением истребителей танков под руководством командира Угрюмова и комиссара Георгиева заслужило того, чтобы стать известным в штабе армии. Предоставим слово наградному листу. Георгиев Андрей Николаевич. мл. политрук. Комиссар истребительного отряда 1073 стрелкового полка 8 гв. Дивизии Панфилова. 1916 г. р. Русский. Член ВКП(б). ... 17 бойцов во главе с комиссаром Георгиевым в неравном бою бились ожесточённо, упорно под ураганным огнём танков, пулемётов, автоматчиков. Комиссар Георгиев лично сам воодушевляя бойцов, во весь рост со связкой гранат с лозунгом "За Родину, за Сталина!" бросился к танку и уничтожил его. Из первых 4-х танков 2 танка уничтожены, 2 подбиты и повернули назад.... ... В результате героической борьбы истребителей во главе с т. Георгиевым, враг сутки не мог двинуть танки на этот участок, за это время батальоны 1073 стрелкового полка и 690 стрелкового полка вышли из окружения.... Из 17 смельчаков 13 погибли в этом бою. В момент броска гранаты для полного врзырва подбитых танков снарядом в грудь был убит и комиссар Георгиев.

Помимо отождествления фамилий (Диевых в списках панфиловской дивизии нет) и описания подвига, есть и ещё одно обстоятельство, которое позволяет думать, что именно Андрей Николаевич Георгиев и есть тот политрук Диев. Это место из книги "Волоколамское шоссе" Александра Бека. Повествование в книге ведётся от первого лица - от лица командира батальона Момыш-Улы. И в ней красный командир и его биограф никогда не откланяются в сторону от того, что Момыш-Улы видел лично, собственным глазами. За исключением одного короткого эпизода. Положив карту на колени, он продолжал слушать. - И Угрюмов? - Лицо Панфилова сразу стало будто старше, резче обозначились складки вокруг рта. - И Георгиев? У моста? Вижу. В живых кто-нибудь остался? Погодите-ка, помечу. ... Панфилов мягко, без стука, положил трубку, вернул Дорфману карту. - Помните, товарищ Момыш-Улы, лейтенанта Угрюмова? Я кратко ответил: - Да. Конечно, еще бы мне не помнить курносого веснушчатого лейтенанта, которого повар Вахитов однажды обнес кашей, на вид деревенского парнишку - парнишку с рассудительной речью и крепкой рукой. - Погиб... А политрука Георгиева знавали? Тоже погиб. Почти весь этот маленький отрядец сложил головы. Но не пропустил танков. Девять машин подорваны, остальные ушли. Видите, товарищ Дорфман, дело просветляется. Но и загадок еще много. - Панфилов почесал свой подстриженный затылок. - Вроде бы книга с вырванными страницами. Надо, чтобы эти страницы не пропали. Надо их восстановить. Прочесть эту книгу. Обратим внимание и на то, что ещё в самой первой заметке корреспондента Иванова, написанной по горячим следам 19 ноября, упомянуто именно это число танков: 9. Ясно, что речь идёт об одном и том же подвиге, слухи о котором были услышаны Кривицким и превращены им в коммерческих целях в бессовестную лживую стряпню. Нет, совсем не случайно попал в эту книгу такой нехарактерный для неё эпизод. Знали Баурджан Момыш-Улы и его биограф Александр Бек о том, кто на самом деле был героем. И дали в книге тонкий намёк устами генерала Панфилова. "...книга с вырванными страницами. Надо, чтобы эти страницы не пропали. Надо их восстановить. Прочесть эту книгу". - завещает нам генерал Панфилов. И мы выполняем приказ мёртвого генерала.

Кривицкий, видимо, был не в курсе, что это слова полковника наполеоновской гвардии, по легенде сказанные при Ватерлоо.

С 1947г. смертная казнь была отменена, но с 1950г. в отношении изменников Родины (т.е. Добробабы) введена вновь. Причём, закон имел обратную силу, т.е. осуждённого в период отмены смертной казни могли расстрелять.

По этой же логике появилась украинская "Небесная сотня". Факт убийства людей был? Был. Они пришли на Майдан, потому что хотели как лучше? Да. Чего ж тебе ещё надо, мразь кацапская? Или ты Украину не любишь?

К монументу, названному в их честь, чтобы возложить цветы к Вечному огню и отдать дань памяти героям. Сегодня мы решили еще раз вспомнить о панфиловцах с помощью Центрального государственного архива кинофотодокументов и звукозаписей РК, располагающего богатым материалом.

Алма-Ата, 1941 год. Так выглядел поезд для отправки бойцов 316-й стрелковой дивизии на фронт.

Газета «Красная звезда» от 28 ноября 1941 года: «Поздняя осень первого года Великой Отечественной. 16 ноября 1941 года утром немецкие войска перешли в наступление в полосе 16-й армии, нанося главный удар силами двух танковых и двух пехотных дивизий по левому флангу армии Рокоссовского южнее Волоколамска... Свыше пятидесяти вражеских танков двинулись на рубежи, занимаемые двадцатью девятью советскими гвардейцами из дивизии им. Панфилова... Смалодушничал только один из двадцати девяти... Только один поднял руки вверх... Несколько гвардейцев одновременно, не сговариваясь, без команды выстрелили в труса и предателя...
...Бой длился более четырех часов. Уже четырнадцать танков недвижно застыли на поле боя. Уже убит сержант Добробабин, убит боец Шемякин... Мертвы Конкин, Шадрин, Тимофеев и Трофимов... Воспаленными глазами Клочков посмотрел на товарищей. «Тридцать танков, друзья, – сказал он бойцам, – придется всем нам умереть, наверное. Велика Россия, а отступать некуда. Позади Москва». Сложили свои головы все двадцать восемь. Погибли, но не пропустили врага».

О подвиге героев впервые сообщила газета «Красная звезда» в номере от 27 ноября 1941 года в очерке фронтового корреспондента Коротеева. В статье говорилось, что все бойцы погибли. На следующий день, 28 ноября 1941-го, в той же газете была напечатана статья «Завещание 28 павших героев», написанная литературным секретарем «Красной звезды» Кривицким. Указом Президиума Верховного совета СССР от 21 июля 1942 года всем 28 гвардейцам, перечисленным в очерке Кривицкого, было присвоено посмертно звание Героя Советского Союза.

Однако впоследствии официальная версия стала вызывать большие сомнения. Вывод главной военной прокуратуры: «Материалами расследования установлено, что подвиг 28 гвардейцев-панфиловцев, освещенный в печати, является вымыслом корреспондента Коротеева, редактора «Красной звезды» Ортенберга и в особенности литературного секретаря газеты Кривицкого». Поэтому версию подвига следует считать легендой, основанной на реальных событиях, поскольку факт тяжелых оборонительных боев Панфиловской дивизии против 2-й и 11-й немецких танковых дивизий на Волоколамском направлении 16 ноября 1941 года несомненен».

В том бою выжили 6 гвардейцев-панфиловцев: Илларион Васильев, Григорий Шемякин, Иван Шадрин, Дмитрий Тимофеев, Даниил Кожабергенов и Иван Добробабин.

Генерал-майор Иван Васильевич Панфилов возглавил в начале ВОВ 316-ю стрелковую дивизию . Она была сформирована в Алма-Ате в июле-августе 1941 года. Основной костяк дивизии составили жители городов Алма-Аты и Фрунзе, станиц Надежденской и Софийской. Дивизия прославилась в боях под Москвой, остановив наступление передовых частей немецкой группы армий «Центр» на Москву в октябре и ноябре 1941 года. Генерал-полковник Эрих Гепнер, командовавший 4-й танковой группой, чьи ударные силы потерпели поражение в боях с 8-й гвардейской дивизией, называет ее в своих донесениях «дикой дивизией, воюющей в нарушение всех уставов и правил ведения боя, солдаты которой не сдаются в плен, чрезвычайно фанатичны и не боятся смерти». 18 ноября 1941 года за мужество и героизм дивизия получила звание гвардейской, а 23 ноября 1941-го ей было присвоено имя командира Ивана Панфилова, погибшего в бою 18 ноября от осколка немецкой мины.

Письмо Героя Советского Союза Ивана Панфилова жене Марии от 13 ноября 1941 г., то есть за 5 дней до гибели:

«Здравствуй, дорогая Мурочка. Во-первых, спешу вместе с тобой разделить радость. Мура, ты, вероятно, не раз слышала по радио и очень много пишут в газетах о героических делах бойцов, командиров и в целом о нашей части. То доверие, которое оказано мне – защита нашей родной столицы, оно оправдывается. Ты, Мурочка, себе представить не можешь, какие у меня хорошие бойцы, командиры, это истинные патриоты, бьются, как львы, в сердце каждого одно – не допускать врага к родной столице, беспощадно уничтожать гадов. Смерть фашизму!

Мура, сегодня приказом фронта сотни бойцов, командиров дивизии награждены орденами Союза. Два дня тому назад я награжден третьим орденом Красного Знамени. Это еще, Мура, только начало. Я думаю, скоро моя дивизия должна быть гвардейской, есть уже три героя. Наш девиз – быть всем героями. Мура, пока. Следи за газетами, ты увидишь о делах большевиков.

Теперь, Мурочка, как там вы живете, как дела в Киргизии, как учатся ребята и, наконец, как живет моя Макушечка? Очень по вас соскучился, но, думаю, скоро конец фашизму, тогда опять будем строить великое дело коммунизма. Валя себя чувствует хорошо, я думаю, что скоро и она будет орденоносцем, приняли ее в партию, работой ее очень довольны.

Мурочка, я тебе послал 1000 руб...

Дорогая Мура, ты очень скупа, совершенно не пишешь. За все время от тебя получил одно письмо. Пиши чаще, ты знаешь, как хорошо, когда получишь весточку из дома. Пиши. Целую крепко тебя и детей: Женю, Виву, Галочку и мою дорогую Макочку. Передай привет всем...

Пиши, адрес: действующая армия, штаб дивизии.

Целую, твой И. Панфилов.

Привет от Валюшки».

На фото: герои-панфиловцы и Валентина Ивановна Панфилова среди пионеров школы №94, Алма-Ата, 1966 год.

Валентина Ивановна Панфилова, старшая дочь генерала Ивана Васильевича, была медсестрой на передовой, где воевала дивизия.
– На фронт с отцом уехала я, – рассказывала Валентина Ивановна. – Он недолго противился. Мама тоже. Мне ведь было уже 18! Только один был уговор: никому не показывать родственной связи. Мы и не показывали. Благодаря этому я о папе многое узнала как бы со стороны. Служила в санбате, и раненые, не стесняясь, обсуждали своего комдива. Чувствовалось, любили, Батей звали. 16 ноября 1941 года немцы начали второе генеральное наступление на Москву. А утром 17 ноября санинструкторам был отдан приказ об оказании помощи раненым бойцам минометных войск. Путь пролегал через командный пункт дивизии. Воспользовавшись случаем, я в спешке заглянула к отцу. Ох, как он был рад этой встрече! Спросив про письма из дома, генерал тут же принялся восхвалять солдат своей дивизии: «Представь себе: пятьдесят стальных чудовищ идут на окопы, а горстка наших храбрецов вступает с ними в единоборство. И побеждает!».В глазах отца было столько блеска, но разве могла я тогда предположить, что это была последняя наша встреча.
К утру следующего дня число раненых с каждым часом увеличивалось. Боевые увечья, кровь, стоны разносились со всех сторон перевязочного пункта. Работать приходилось без устали. Во время очередной перевязки, успокаивая тяжелораненого бойца, который рыдал во весь голос, я вдруг узнала о гибели отца. И, как оказалось, плакал боец вовсе не от боевых ранений, а от того, что Батю убили! Хоронили отца в Москве. Из всей нашей большой семьи на похоронах была я одна.
Я сразу же возвратилась в свою часть, чтобы воевать до Победы. А 6 декабря на рассвете началась оглушительная канонада. Временами казалось, что вся земля выворачивается наизнанку. Мы выскочили на улицу и первое, что увидели, – большая партия наших тяжелых бомбардировщиков, сопровождаемых «ястребками», летит в сторону позиций врага. По шоссе подтягивается техника, идут войска. Да ведь это же наступление! Сердце радостно бьется. Мы срываем шапки и подбрасываем их: «Ура! Мы наступаем!». В тот памятный день станция Крюково переходила несколько раз из рук в руки, враг ожесточенно сопротивлялся. Раненых у нас много, но никто не хочет эвакуироваться. При бомбардировке меня ранило мелкими осколками в лицо и голову. Но, наложив повязку, я продолжаю работать. Наконец прорыв! И наши части устремились вперед, освобождая Подмосковье, Тульскую, Рязанскую области. По обочинам дорог валяется изуродованная фашистская техника, лежат трупы в мышино-серых шинелях.Навстречу нам движется колонна пленных фашистов. Удрученно скулят, коверкая русские слова: «Мы уходить... Генераль Панфилоф... Его дивизия ошень дикая...». Даже после смерти отец был страшен фашистам!

После войны Валентина Ивановна жила в Алма-Ате на улице, носящей имя ее отца, генерал-майора Панфилова, работала в окружном Доме офицеров.

Именно политруку Василию Клочкову приписывают те самые легендарные слова: «Велика Россия, а отступать некуда. Позади Москва!». Клочков был родом из Саратовской губернии. В 1940 году переехал в Алма-Ату. В мае 1941-го начал работать заместителем управляющего трестом столовых и ресторанов Алма-Аты. Есть данные, что его подразделение формировалось на пересечении нынешних улиц Сатпаева и Наурызбай батыра. Уже после войны на этом месте было построено здание школы №23, которая до сих пор носит имя Клочкова.

Во время сражения он бросился под танк со связкой гранат и погиб. В июле 1942 года ему присвоили звание Героя Советского Союза.

1943 год. Гвардии подполковник Бауыржан Момышулы на боевом коне.

Бауыржан Момышулы служил с сентября 1941 года в составе дивизии под командованием Панфилова. За проявленные мужество и героизм в битве под Москвой капитан Бауыржан Момышулы в 1942 году был представлен к званию Героя Советского Союза, однако был удостоен его лишь посмертно 11 декабря 1990 года. Вошел в историю военной науки как автор тактических маневров и стратегий, которые изучаются в военных вузах до сих пор. Блестяще осуществил на практике разработанную генерал-майором Панфиловымтактику боя малыми силами против многократно превосходящего по силам противника, получившую впоследствии название «спираль Момышулы». Сам герой говорил о ней так: «Спиралью я это называю потому, что все бои Панфиловской дивизии под Москвой характерны тем, что она перерезала путь, отскакивала в сторону и увлекала за собой противника, отводила его километров на десять, потом рывком снова становилась на его пути, снова уходила. Такими маневрами силы противника распыляются, наши части снова выходят на большак. Это в настоящем смысле слова изматывание противника давало выигрыш во времени».

Калининский фронт, май 1943 года (слева направо): гвардии подполковник Бауыржан Момышулы, гвардии майоры Дмитрий Поцелуев-Снегин, Леонид Матвеев и Павел Кузнецов.

В перерывах между боями, возможно, и рождались у Момышулы высказывания, ставшие потом хрестоматией для защитников Отечества: «Честь за хлеб не продавай», «Самое грозное оружие – это душа солдата, а боеприпасы к нему – это духовная пища», «За Родину в огонь войдя – не сгоришь». А Дмитрий Федорович Поцелуев-Снегин, будучи известным писателем, посвятил солдатам Панфиловской дивизии повести «На дальних подступах» и «В наступлении».

Бауыржан Момышулы со своей падчерицей Шапигой Мусиной . Фото из семейного альбома.

Рассказ сценариста, режиссера, бывшего председателя правления Ассоциации женщин-кинематографистов Казахстана Шапиги Мусиной потомкам передала ее дочь, внучка Бауыржана Момышулы Лейла Танаева. Известная актриса Гайникамал Баубекова вышла замуж за Бауыржана Момышулы в 1961 году. Однако история их любви началась задолго до этого...

– Аташка и моя мама, – рассказывает Шапига Мусина, – познакомились, когда маме было 17 лет, в Алма-Ате. Это было еще до войны, Бауыржан уже тогда был офицером – высоким, подтянутым, с горящими глазами, в военной форме, и очень популярным среди девушек. Моя мама начинала карьеру актрисы, а Бауыржана отправляли на Дальний Восток, и мама не смогла с ним уехать: у нее была дома работа, карьера, она кормила семью – мать, брата. Но они полюбили друг друга и пытались встречаться и во время Великой Отечественной войны. После ВОВ Момышулы был несколько раз женат, но его первой настоящей любовью была моя мама. После войны маму направили работать в Семипалатинский театр, где она попала в окружение молодых поэтов, писателей и актеров, среди которых был мой отец Шахан Мусин. Прошло много лет, и мама все-таки ушла к Бауыржану Момышулы. Развод моих родителей был скандальным, Момышулы объявили выговор по партийной линии с занесением в его личное дело. Его вызывали на партийное собрание в Союзе писателей с требованием объяснений, а он сказал: «Партийный билет мне дали люди, а любовь мне дал Бог». Аташка и мама прожили вместе 12 лет, до самой смерти моей мамы.
Впоследствии мы с Бауыржан-аташкой стали друзьями, но становление нашей дружбы было тяжелым, непростым. У него был довольно сложный характер, он требовал беспрекословного подчинения, а я была подростком, и по сравнению с отцом, который был очень мягким, Момышулы казался даже грубым, жестким каким-то. И конечно, что мне помогло в развитии наших отношений, так это мое уважение к нему. Он был интересным, неординарным человеком. У него был необычный взгляд на обычные, казалось бы, вещи. Он, например, сказал мне: «Дочуля, надо уметь читать газеты между строк». Я тогда не поняла, что это значит, и спросила: «Как это, ведь там нет букв?». Он засмеялся и сказал: «Ладно, ты еще маленькая, не понимаешь этого».
Бауыржан-аташка был максималистом, как и я, и если у меня был максимализм подростковый, то у него это было частью характера.

Иван Добробабин, один из выживших в бою по Дубосеково панфиловцев, боец с тяжелой судьбой.

Попал в плен, бежал, служил у немцев полицейским в родном селе Перекоп. Когда село освободили, снова воевал на стороне Красной армии, участвавал в освобождении Румынии, Австрии и других стран. После войны вернулся в город Токмак (Киргизская ССР), откуда в начале войны и был призван в армию. Там узнал, что его именем названа улица и даже установлен памятник в его честь. В 1948 году он был осужден на 15 лет за сотрудничество с немецко-фашистскими оккупантами, указ о награждении его званием Героя Советского Союза отменили. В середине 1950-х годов Добробабин вышел на свободу, уехал на Украину. В конце 1980-х добивался реабилитации, однако безуспешно. Просьбу о реабилитации он мотивировал тем, что во время службы не причинил никому вреда и даже помог нескольким людям, предупреждая их о вывозе в Германию. Реабилитирован постановлением Верховного суда Украины в 1993 году. Умер Иван Евстафьевич в 1996 году в городе Цимлянске.

Панфиловец Иван Натаров в июле 1941 года был призван в Красную армию. Согласно мифу, созданному журналистами газеты «Красная Звезда», 16 ноября 1941 года у разъезда Дубосеково в составе группы истребителей танков Иван участвовал в отражении многочисленных атак противника, во время которых было уничтожено 18 вражеских танков.
В военных архивах датой гибели Ивана Моисеевича Натарова значится 14 ноября, то есть за два дня до легендарного сражения. Однако Кривицкий, автор статьи о подвиге панфиловцев, утверждал, что написал все со слов раненого в том бою Натарова. В 1942 году указом Президиума Верховного Совета СССР Натарову Ивану Моисеевичу посмертно было присвоено звание Героя Советского Союза.

А вот как сложилась судьба остальных выживших панфиловцев:
Даниил Александрович Кожабергенов был связным политрука Клочкова. В бою не участвовал, поскольку утром был отправлен с донесением в Дубосеково, где и попал в плен. Вечером 16 ноября бежал из плена в лес. Некоторое время находился на оккупированной территории, после чего был обнаружен конниками генерала Льва Доватора. Затем был допрошен особым отделом, признал, что не участвовал в бою, и был отправлен назад в дивизию Доватора. К этому времени уже было составлено представление на присвоение ему звания Героя, но после расследования его имя было заменено на Аскара Кожабергенова. Даниил Кожабергенов умер в 1976 году.
Илларион Романович Васильев получил тяжелое ранение и попал в госпиталь. После выздоровления вернулся на фронт, но в 1943 году был демобилизован по состоянию здоровья. Получил звезду Героя, умер в 1969 году в городе Кемерове.
Дмитрий Фомич Тимофеев получил в сражении ранение и попал в плен. После окончания войны вернулся на родину. Звезду Героя получил незадолго до смерти, в 1950 году.
Григорий Мелентьевич Шемякин тоже получил ранение, оказался в госпитале. Когда узнал, что ему посмертно присвоили звание Героя, заявил о своем участии в бою. Шемякин вернулся в Алма-Ату и умер в 1973 году.
Иван Демидович Шадрин рассказывал, что сразу после боя попал в плен, будучи в бессознательном состоянии. До 1945 года находился в концлагере, а потом еще 2 года провел в советском фильтрационном лагере для бывших военнопленных. В 1947-м вернулся домой, но жена его уже вышла замуж за другого. Позже ему дали звезду Героя, умер в 1985 году.

Калининский фронт, 1943 год. Ибрагим Сулейменов, снайпер 8-й стрелковой дивизии имени Панфилова.

Награжден двумя орденами Красной Звезды и медалью «За отвагу». В боях за город Великие Луки он уничтожил 239 фашистов.

1942 год. Гвардии генерал-майор Кутузов прикрепляет орден Ленина к знамени 8-й гвардейской стрелковой дивизии имени Панфилова.

1944 год, Каунас. Бой. Казахстанцы стоят насмерть. Погибшего наводчика заменил заместитель командира политчасти артиллерийского полка майор Н. Жетсыбаев.

1942 год. Из таких орудий вели бой гвардейцы-панфиловцы.

1941 год, город Новоникольск под Москвой. Группа медсестер медсанбата дивизии, проживавших до войны в Казахстане. Из восьми человек погибли трое: В. Кириченко (слева направо, первый ряд, первая), Н. Лобызова (слева направо, второй ряд, вторая), Ж. Бойко (слева направо, второй ряд, четвертая). Остальные женщины после войны работали в медицинских учреждениях Тамбова, Алма-Аты, Караганды, Каскелена.

1942 год. Бойцы Панфиловской дивизии получают подарки от земляков-казахстанцев.

1943 год. Работники полевой кухни готовят обед для бойцов на передовой. Фото взято из областного музея Северо-Казахстанской области.

Действующая армия, 1943 год. Редкие минуты досуга бойцов. На снимке: группа воинов батареи старшего лейтенанта Юлина. Читает газету старший сержант Серко А.М.

1965 год. Герои-панфиловцы в Доме культуры Алма-атинского гарнизона.

31 июля 1971 года. Президиум заседания, посвященный 30-летию формирования Панфиловской дивизии.

Алма-Ата, 1975 год. На фото Усенов Абдрасиль Усенович, ветеран 8-й гвардейской стрелковой дивизии имени Панфилова, служил в штабе дивизии.

Его внук Даулет Смагулов в 2009 году писал о своем деде: «Каждый год 9 Мая собираются в парке им. 28 гвардейцев-панфиловцев люди, чтобы почтить память воинов, погибших в Великой Отечественной войне. Стоят ветераны. Ветер треплет их седые волосы. Они шевелят бледными губами, называя имена тех, кого уже нет рядом с ними, кто геройски погиб, защищая свою Родину. Сюда каждый год приходил и мой дедушка – Абдрасиль Усенович Усенов, ветеран, бывший офицер штаба 8-й гвардейской мотострелковой дивизии имени И.В. Панфилова. Он участвовал в боях под Москвой, Ленинградом. Воевал под Старой Руссой, Псковом, в Белоруссии, Латвии, Литве. Четыре года назад его не стало. А когда он был жив, мне было всего семь лет, и я лишь с интересом разглядывал грудь дедушки, полную орденов и медалей. Но только сейчас понял, каким трудом он завоевал их. С осени 1941 по весну 1942 года длилась защита Москвы. Об этом подробно можно узнать из книг моего дедушки «Москву сдавать не собирались» и «Жизнь короткая – слава долгая». В марте 1945 года в боях за Лиепаю в западной части Латвии 8-я гвардейская дивизия попала в окружение. Связь с командным пунктом была прервана. Гитлеровцы бросали сюда все новые и новые силы. Шли восьмые сутки боев. Командование принял Иван Леонтьевич Шапшаев. Земля стонала и содрогалась от взрывов. Убит часовой. Наши окопы и траншеи уничтожены. Главное – ликвидировать танки противника. Гвардейцы мужественно оборонялись, многие из них пали смертью храбрых, другие вышли из строя по ранению. Когда солдаты в панике начали отступать, командир Шапшаев с криком «За Родину!» побежал навстречу врагу. Его тяжело ранило. За командиром прислали самолет, но он остался с солдатами до конца. Лишь ночью пришла боевая поддержка. Панфиловцы пошли в атаку с криком «ура!», две стороны объединились и прорвали окружение. Русский, украинец, белорус, казах, киргиз по-братски обнимали друг друга. Шапшаеву присвоили тогда звание Героя Советского Союза. Так воевала легендарная Панфиловская дивизия, так в огне и в дыму сражалась Красная армия. Благодаря их мужеству мы живем на этой земле. Иногда я чувствую, как дедушка большими сильными руками гладит меня по голове, благословляя: «Будь счастливым, расти настоящим джигитом. Береги Родину!».

Московская область, 1948 год. Траурный митинг у могилы 28 гвардейцев-панфиловцев в селе Дубосеково.

Вместо послесловия. Наследие генерал-майора Ивана Васильевича Панфилова, которое хранится в музее в Алматы, может перекочевать в Кыргызстан. Об этом газете «Мегаполис » заявила внучка легендарного героя войны Айгуль Байкадамова. Она сообщила, что в Казахстане почти безразлично относятся к наследию деда, тогда как в соседней стране все иначе. «На 70-летний юбилей Панфиловской дивизии я побывала в Кыргызстане. Там реформированная дивизия отмечала свою годовщину. Меня это очень тронуло – там отношение генералов ко всей этой теме крайне уважительное. У нас же музей Панфилова в Алматы, расположенный в Доме армии, находится в подвешенном состоянии. Я решила: если его будут закрывать, то все экспонаты семьи Панфиловых передам в Панфиловскую дивизию Кыргызстана», – сказала Байкадамова. По словам исполнительного директора фонда «Информационная инициатива» Михаила Тюнина, музей с уникальной экспозицией действительно находится в забвении, он как будто никому не нужен. «Достаточно сказать, что его хранительница – пожилой человек, и пожелай она выйти на пенсию или даже просто пойти в отпуск, ее некому заменить», – пояснил он.

Но это, как говорится, уже совсем другая история…

Если вы нашли ошибку в тексте, выделите ее мышью и нажмите Ctrl+Enter

28 ПАНФИЛОВЦЕВ: ПРАВДА ИЛИ ВЫМЫСЕЛ?

16 ноября в Волоколамске прошла премьера фильма «28 панфиловцев». Разбираемся в том, что в действительности происходило 16 ноября 1941 года у разъезда Дубосеково.

Бой у разъезда Дубосеково в Волоколамском районе Московской области в ноябре 1941 года действительно был частью крупномасштабной кампании по обороне Москвы от войск вермахта, а конкретно около Дубосекова была размещена 316-я стрелковая дивизия.

Впервые сообщение о подвиге 28 якобы погибших в бою с нацистами героев появилось в очерке корреспондента Василия Коротеева в газете "Красная звезда", который был отредактирован Александром Кривицким.

Тот же корреспондент, по архивным данным, придумал широко цитируемую фразу: "Велика Россия, а отступать некуда. Позади Москва".

"Свыше 50 вражеских танков двинулись на рубежи, занимаемые 29 советскими гвардейцами из дивизии им. Панфилова... Смалодушничал только один из 29... только один поднял руки вверх... несколько гвардейцев одновременно, не сговариваясь, без команды, выстрелили в труса и предателя", - говорилось в заметке, рассказывавшей об уничтожении этой группой людей 18 танков противника.

Арест с книгой о себе самом

Несмотря на героизацию советских времен, вопросы как об авторстве фразы, так и об отсутствии в немецких военных хрониках сообщения о единовременной потере крупной группы танков, поднимались весьма регулярно.

Чтобы окончательно прояснить ситуацию, госархив - "в связи с многочисленными обращениями граждан" - разместил справку-доклад главного военного прокурора времен ВОВ Николая Афанасьева, в которой рассказывается о четверых выживших панфиловцах, один из которых и вовсе работал на немцев после пленения.

"В ноябре 1947 года военной прокуратурой Харьковского гарнизона был арестован и привлечен к уголовной ответственности за измену Родине гр-н Добробабин Иван Евстафьевич. Материалами следствия установлено, что, будучи на фронте, Добробабин добровольно сдался в плен немцам и весной 1942 года поступил к ним на службу. [...] При аресте у Добробабина была найдена книга о "28 героях-панфиловцах", и оказалось, что он числится одним из главных участников этого боя, за что ему и присвоено звание героя Советского Союза", - говорится в справке от 10 мая 1948 года.

Приговором военного трибунала Киевского военного округа от 8 июня 1948 года Иван Добробабин был приговорён к 15 годам лишения свободы с поражением в правах сроком на пять лет, конфискацией имущества и лишением медалей «За оборону Москвы», «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», «За взятие Вены» и «За взятие Будапешта»; указом Президиума ВС СССР от 11 февраля 1949 года лишён звания Героя Советского Союза.

Во время амнистии 1955 года срок наказания ему был снижен до 7 лет, после чего он был освобождён.

В 1947 году прокуроры, проводившие проверку обстоятельств боя у разъезда Дубосеково, выяснили, что в живых остался не только Иван Добробабин. «Воскресли» Даниил Кужебергенов, Григорий Шемякин, Илларион Васильев, Иван Шадрин. Позднее стало известно, что жив и Дмитрий Тимофеев.

Все они в бою у Дубосеково были ранены, Кужебергенов, Шадрин и Тимофеев прошли через немецкий плен.

Солдат Иван Натаров, который, согласно утверждениям журналистов "Красной звезды", на смертном одре поведал о совершённом подвиге, был убит 14 ноября - за два дня до предполагаемого боя.

Показания командира 1075-го стрелкового полка Ильи Капрова. В полку Карпова служили все 28 героев-панфиловцев.

На допросе в прокуратуре в 1948 году Капров показал: «Никакого боя 28 панфиловцев с немецкими танками у разъезда Дубосеково 16 ноября 1941 года не было - это сплошной вымысел. В этот день у разъезда Дубосеково в составе 2-го батальона с немецкими танками дралась 4-я рота, и действительно дралась геройски. Из роты погибло свыше 100 человек, а не 28, как об этом писали в газетах. Никто из корреспондентов ко мне не обращался в этот период; никому никогда не говорил о бое 28 панфиловцев, да и не мог говорить, так как такого боя не было. Никакого политдонесения по этому поводу я не писал. Я не знаю, на основании каких материалов писали в газетах, в частности в «Красной звезде», о бое 28 гвардейцев из дивизии им. Панфилова. В конце декабря 1941 года, когда дивизия была отведена на формирование, ко мне в полк приехал корреспондент «Красной звезды» Кривицкий вместе с представителями политотдела дивизии Глушко и Егоровым. Тут я впервые услыхал о 28 гвардейцах-панфиловцах. В разговоре со мной Кривицкий заявил, что нужно, чтобы было 28 гвардейцев-панфиловцев, которые вели бой с немецкими танками. Я ему заявил, что с немецкими танками дрался весь полк, и в особенности 4-я рота 2-го батальона, но о бое 28 гвардейцев мне ничего не известно… Фамилии Кривицкому по памяти давал капитан Гундилович, который вёл с ним разговоры на эту тему, никаких документов о бое 28 панфиловцев в полку не было и не могло быть».

Допросы журналистов

Александр Кривицкий на допросе показал: «При разговоре в ПУРе с т. Крапивиным он интересовался, откуда я взял слова политрука Клочкова, написанные в моём подвале: «Россия велика, а отступать некуда - позади Москва», - я ему ответил, что это выдумал я сам…

…В части же ощущений и действий 28 героев - это мой литературный домысел. Я ни с кем из раненых или оставшихся в живых гвардейцев не разговаривал. Из местного населения я говорил только с мальчиком лет 14–15, который показал могилу, где похоронен Клочков».

Бой у Дубосеково был, рота дралась героически

Показания местных жителей свидетельствуют, что 16 ноября 1941 года у разъезда Дубосеково действительно шёл бой советских солдат с наступающими немцами. Шесть бойцов, включая политрука Клочкова, были похоронены жителями окрестных деревень.

Никто не ставит под сомнение то, что бойцы 4-й роты у разъезда Дубосеково дрались героически.

Не вызывает никаких сомнений и то, что 316-я стрелковая дивизия генерала Панфилова в оборонительных боях на Волоколамском направлении в ноябре 1941 сумела сдержать натиск противника, что стало важнейшим фактором, позволившим нанести гитлеровцам поражение под Москвой.

По архивным данным Минобороны СССР, весь 1075-й стрелковый полк 16 ноября 1941 года уничтожил 15 или 16 танков и около 800 человек личного состава противника. То есть можно говорить о том, что 28 бойцов у разъезда Дубосеково не уничтожали 18 танков и не погибли все.

Но нет никаких сомнений, что их стойкость и мужество, их самопожертвование позволили отстоять Москву.