28 панфиловцев какой подвиг. Не слишком сильный противник упорно обороняется

В редакцию «Новосибирские новости» пришло письмо от Юрия Шишкова, заслуженного работника Российской Федерации, главного конструктора «Новосибирского государственного проектного института». Юрий Андреевич уже давно интересуется темой подвигов героев Великой Отечественной войны. «Новосибирские новости» публикуют текст письма-расследования на тему подвига панфиловцев.

Вместо предисловия

Максим Жаров, автор публикации, озаглавленной «Кривицкого за этот миф надо было отправить в ГУЛАГ» Лента. Ру (12 июля 2015) задал вопрос историку Алексею Исаеву: «...два года назад Вы разбирались в этой истории, участвовали в дискуссиях. Вы говорили тогда, что дело о 28 панфиловцах надо подтверждать или опровергать на основании не только наших, но и немецких документов. Какие-то немецкие документы есть о том бое у разъезда Дубосеково?»

«Да, они существуют. Эти документы говорят, что немцы проехали через Дубосеково, особо ничего не заметив. Никакие люди, которые выбили у них 18 танков, в этих документах не упоминаются... мы о них ничего не знаем, в том числе, из-за утраты документов и гибели участников этих боев».

Ответы на этот и многие другие возможные вопросы по затронутой теме изложены в прилагаемой статье.

Из 28 панфиловцев погибли не все, 6 остались в живых. Не понятно, почему их свидетельства не были приняты во внимание, например, стенограмма беседы с Васильевым И. Р., принятая в основе данной статьи. То же других участников боя. Разве такое забывается?

По их сведениям, позиции панфиловцев были трижды атакованы врагом, причем дважды немцы отходили, неся потери в живой силе и технике. А по данным историка А. Исаева они проехали мимо, «ничего не заметив».

Где логика и правда? Допустим, возможно предположение, что количество подбитых танков могло быть завышенным (особенно в последней танковой атаке), хотя это не меняет сути дела, так как в то же время участниками боя подтверждено, что в ходе первой атаки немецкие танки, встретив упорное сопротивление панфиловцев, повернули назад. Спрашивается тогда, почему так произошло, и сколько из 20 танков надо было уничтожить, чтобы заставить оставшиеся танки отступить, не выполнив приказ.

Самое главное - бой у Дубосекова был. Если бы его действительно не было, на танкоопасном направлении это было бы преступлением.

Список воинов 2-го взвода, представленных к званию Героев Советского Союза, был составлен командиром 4-й роты капитаном П. М. Гундиловичем (который был награжден тремя боевыми орденами, погиб 10 апреля 1942 года). Учитывая отсутствие точных сведений и давность по времени, при составлении этого списка возможны отдельные неточности и даже ошибки, но умышленная фальсификация того, что в действительности боя у разъезда Дубосеково не было (и что он был выдуман) исключена.

Очень важно сказать при этом, что подвиг панфиловцев 2-го взвода был символичен в том смысле, что занимая позиции на переднем крае обороны, они не отступили, сражаясь до последнего. Другие панфиловцы 1075-го полка (особенно 4-й роты 2-го батальона) и всей дивизии тоже мужественно сражались как герои, многие из них погибли, но оставшиеся в живых под натиском врага вынуждены были отступить. Впоследствии они также получили за этот бой награды. Но представлять всех к званию героев (например, полностью 4-ую роту численностью 140 человек) было нереально.

Командир 8-й гвардейской стрелковой дивизии гвардии генерал-майор И.В. Панфилов (слева) в расположении штаба дивизии в деревне Гусенево (Западный фронт, ноябрь, 1941 г.). Фото: politikus.ru

Основной довод на период представления: по имеющейся информации считалось, что у разъезда Дубосеково все 28 панфиловцев 2-го взвода погибли и поэтому награждаются посмертно.

Оставшиеся в живых старший сержант Васильев И. Р. и старшина Шемякин Г. М. после соответствующей проверки получили звезду Героя Советского Союза. Также красноармеец Шадрин И. Д. после проверки в сентябре 1942 года. Красноармеец Тимофеев Д. Ф. прошел проверку, но не успел получить награду, так как умер в 1947 году.

Информацию о показаниях полковника И. В. Капрова и работе прокурорской бригады, разговоре с маршалом Г. К. Жуковым можно найти в статье академика РАН Г. А. Куманева, опубликованной на сайте Кр. ru 22 июля 2015 года. Почему «члены прокурорской бригады ставили перед собой одну цель - развенчать подвиг 28 панфиловцев» для меня лично, как, очевидно, многих других остался загадкой.

Под Москвой. Октябрь 1941-го

В конце октября 1941 года в ходе наступления на Москву немецкие войска вышли на ближние подступы к нашей столице, в результате чего сложилась реальная угроза ее полного окружения и захвата врагом. Обе стороны готовились к решающей схватке. Из отдаленных районов страны (Сибири, Дальнего Востока, Средней Азии и др.) срочно перебрасывались на фронт под Москву новые воинские формирования.

Битва под Москвой. Фото: istmira.com

В ходе боев на Волоколамском направлении немецкие войска также понесли тяжелые потери и, нуждаясь в пополнении резервами, по состоянию на 2 ноября 1941 года перешли временно к обороне, а затем в новое наступление в середине ноября. Над страной нависла смертельная опасность.

Как показали дальнейшие военные действия, разгром немецко-фашистских войск под Москвой во многом зависел от высокого морального духа наших воинов и массового проявления ими героизма, о чем идет речь в данной статье на примерах боя панфиловцев у разъезда Дубосеково, а также подвигов других героев.

Дубосеково. Ноябрь 1941-го

Здесь, у разъезда Дубосеково, в 7 км юго-восточнее Волоколамска, 75 лет тому назад 16 ноября 1941 года в ходе битвы за Москву небольшая группа наших воинов, всего лишь один взвод 4-ой роты второго батальона 1075-го полка 316-й стрелковой дивизии генерал-майора И. В. Панфилова совершила легендарный подвиг, вошедший в историю Великой Отечественной войны, ставший примером мужества и стойкости.

Важно, наверное, также учитывать, что в первой половине ноября 1941 года (где-то около двух недель тому назад) 4 рота только что вышла к Волоколамску из окружения. Ротой командовал старший лейтенант П. Гундилович. Взводом - политрук роты В. Клочков и сержант Добробабин. Личный состав взвода известен поименно, также как и биографии воинов, погибших в бою 16 ноября или оставшихся в живых.

Надо сказать, что описание этого боя и участие в нем некоторых героев-панфиловцев средствами массовой информации и следственными органами, привлеченными для выявления достоверности событий того времени, трактовалось по-разному. В 2011 году в одной из газет была опубликована статья, в которой утверждалось, что

«...не было 28 героических панфиловцев, ... никакого боя у разъезда Дубосеково не было...».

Еще ранее в выписке из архивных материалов послевоенных лет, в 1948 году в частности, отмечалось, что нет оперативных документов о подвиге и гибели 28 панфиловцев.

Так на войне тоже случалось, тем более обстановка на фронте была очень сложная, тяжелая. Накануне был отдан и зачитан в войсках приказ о нашем контрнаступлении на этом участке фронта, что совпало с началом второго наступления немецко-фашистских войск на Москву. Ежедневно на фронте гибли тысячи людей.

Насколько серьезным было положение свидетельствует тот факт, что командир 316-ой стрелковой дивизии, генерал-майор И. В. Панфилов, тоже погиб в бою через 2 дня.

Карта боевых действий на ближних подступах к Москве в ноябре 1941 г.

Через 7 лет в ходе расследования в 1948 году бывший командир полка, полковник И. В. Капров, очевидно, под давлением комиссии прокуратуры, действительно мог сказать, что в этот день он лично находился на другом участке и данными о ходе боя взвода у разъезда Дубосеково не располагает.

Но все же необходимо отметить, что оперативные карты с описанием боевых действий на левом фланге 316-ой стрелковой дивизии были изданы в книге «Разгром немецких войск под Москвой» (Московская операция Западного фронта 16 ноября 1941-31 января 1942 г. г.). 4.1./ под главной редакцией маршала Советского Союза Б. М. Шапошникова, М., 1943. с.42-43.

Указанный труд, изданный еще в годы войны, с предисловием А. В. Жаворонкова переиздан в 2006 году издательством Главархива Москвы, 535 страниц.

Есть там и описание боя героев-панфиловцев у разъезда Дубосеково.

Полк занимал оборону на рубеже высоты 251.0, Петелино, разъезд Дубосеково. В книге говорится о гибели политрука Клочкова и сержанта Добробабина.

Наверное, тогда и особенно теперь не столь уж важно точное количество его участников, кто из них и сколько уничтожил вражеских автоматчиков и сжег танков, кто и какие слова в эти минуты говорил своим боевым товарищам. Важно, что бой у Дубосеково был, герои-панфиловцы стояли до последнего на смерть, враг был задержан на 4 часа.

Из 28 представленных к званию Героев Советского Союза 22 воина погибли смертью храбрых в бою, 6 других, как оказалось в последствии, раненые, контуженные (в том числе, сержант Добробабин) остались в живых, что было неизвестно при издании указа о награждении в июле 1942 года и публикации вышеуказанной книги.

Отступление немецкой армии от Москвы (декабрь 1941 г.) Боевая техника, брошенная гитлеровцами на подмосковных дорогах. Фото: politikus.ru

Не повезло связному политрука Клочкова, участнику боя 16 ноября 1941 года, красноармейцу 2-го взвода Кожубергенову Даниилу Александровичу в присуждении звания героя. Случилось так, что он остался жив, но по ошибке в указе был назван другой Кожубергенов Аскар, хотя сослуживцы по роте подтвердили участие Даниила Кожубергенова в этом бою (см. Куманев Г. А. «Подвиг и подлог»: стр.145-147).

Что еще очень важно учитывать? Как пишет Куманев Г. А. в ЦАМО имеется документ от 18 мая 1942 года, где указаны 28 героев Панфиловской дивизии, павших 16 ноября 1941 года у разъезда Дубосеково, представленных к правительственной награде. Почему об этом не сообщают средства массовой информации, сомневающиеся в достоверности подвига героев-панфиловцев?

Как же так, ведь есть свидетельства очевидцев, непосредственных участников боя у разъезда Дубосеково. Причем, рассказанные не после войны, а, в зависимости от обстоятельств, сразу же или всего лишь через год. Уже спустя несколько дней об этом рассказал рядовой Иван Натаров, тяжело раненный и умерший в медсанбате, а через год - рядовой Илларион Васильев, позднее - другие очевидцы.

В статье используется информация на основе стенограммы беседы с ним. Как можно не верить ему, сибиряку? Отдельные выдержки из указанной стенограммы от 22 декабря 1942 года с рядовым Васильевым Илларионом Романовичем (родился в 1910 году в селе Мунгат, ныне Крапивинского района Кемеровской области) со ссылкой на архивные источники, опубликованные в книге А. М. Самсонова «Великая битва под Москвой. 1941-1942», Изд-во Академии наук СССР, М., 1958 (стр.134-136) приведены ниже, причем данные из рассказа И. Васильева, хотя и не полностью, но практически без изменений. Автором в данной статье изложены имеющиеся сведения об инженерной подготовке позиций к обороне, о ходе боя с отражением вражеских атак и кратко о судьбе наших воинов (с использованием публикаций разных авторов, в том числе своих, в газете «Трудовая правда») .

Подразделение 82-й мотострелковой дивизии 5-й армии Западного фронта ведёт наступление на последние опорные пункты врага в Можайске (январь 1942 г.). Фото:politikus.ru

Успешные действия взвода на новом рубеже обороны у разъезда Дубосеково были обусловлены следующим: их было немного, но это были «обстрелянные», уже опытные и храбрые воины, выжившие в предыдущих смертельных схватках с врагом. Удачно выбрав позицию по обе стороны дороги, ведущей к разъезду, они надежно закрепились на рубеже. Несмотря на то, что уже был ноябрь месяц, буквально зарылись в землю, вырыв окопы, не поленились, как говорится, закрыть их местами шпалами в два наката.

Во многих статьях об этом даже не упоминается, также, впрочем, как и о встрече с немецкими автоматчиками в начале боя, офицере-парламентере и других деталях, рассказанных очевидцем. Вряд ли такое можно забыть или исказить преднамеренно, тем более, что в тот период упреков к оставшимся в живых панфиловцам еще не было.

Вот как об этом рассказал сам И. Васильев (здесь и далее сохранена дословно запись его воспоминаний) .

«Приказали окопаться около разъезда Дубосеково. Окопались... Взяли лошадей и сани и давай шпалы возить, укрепления делать. У нас с правого фланга была ложбинка, а с левого фланга - луг большой, который подходил к линии железной дороги. Дорога как раз шла из деревни Жданово... Мы на этой дороге окопались и укрепились. Два ряда шпал накатником накатали, замаскировались».

Ранним утром 16 ноября после сильного налета авиации и бомбежки, не причинившей им особого вреда, они были атакованы ротой немецких автоматчиков, шедших по полю в полный рост как на прогулку, причем, без поддержки танков. Шли, используя скрытые подступы местности, со стороны левого фланга наших позиций, которые защищались основными силами взвода. Взойдя перед позициями на бугор стали видны как на «ладони».

Судя по всему, немцы шли без разведки и элементарно «напоролись» на наши позиции. По команде сержанта Добробабина прицельным огнем, неожиданным для врага, были практически расстреляны в упор. Атака захлебнулась, немцы бежали обратно, оставив на поле боя убитых и раненых.

Вспоминает И. Васильев. «Наши воины подпустили врага совсем близко, и только тогда помощник командира взвода сержант Дуброварин (правильно Добробабин) дал команду. Мы по автоматчикам огонь открыли... Автоматчиков мы отбили. Тут у нас недолгая схватка была. Уничтожили человек до 80. Там не до счету, считать не приходилось (по другим данным уничтожено 70 автоматчиков).

После этой атаки политрук Клочков подобрался к нашим окопам, стал разговаривать. Он поздоровался с нами.

Как выдержали схватку?

Ничего, выдержали.

Мы думали, что, отбив атаку автоматчиков, нам придется продвигаться вперед. Но команды вперед нам не дали».

Такое начало во многом способствовало в дальнейшем успешной борьбе с немецкими танками. Их было очень много для взвода, но танкам надо было втянуться в узкую горловину по дороге к разъезду между железнодорожными насыпями и позициями взвода для выхода на Волоколамское шоссе. И сделать это они смогли, как оказалось, только с большими потерями и задержкой по времени.

При отражении атаки автоматчиков боем руководил сержант И. Добробабин, а последующих двух танковых атак политрук В. Клочков, который дал приказ бойцам приготовить противотанковые гранаты, связки гранат и бутылки с зажигательной смесью, а также построиться в цепь друг за другом. Ведя непрерывное наблюдение за продвижением вражеских танков и ходом боя, он в необходимых случаях давал команды бойцам о броске из окопа и подрыве танков. В такой обстановке не выполнить приказ было просто невозможно.

Политрук Клочков заметил колонну танков. Говорит: «Движутся танки, придется еще схватку терпеть нам здесь».

«Ничего,- говорит политрук,- сумеем отбить атаку»...

«Танки стали продвигаться по направлению к нашим окопам, продвинулись совсем близко... Офицер вылез из танка и закричал: «Рус, сдавайтесь в плен!» Тут сразу в него несколько залпов положили». В этот момент среди воинов обнаружился трус, который вышел из окопа, «поднял руки кверху, ударился в панику. Когда мы ехали на фронт, то мы говорили, что паникерам и трусам нет на советской земле места, их должна карать своя же рука...».

«Стрелял в него я сам лично»,- добавляет И. Р. Васильев.

Начался бой с гитлеровскими танками. «С правого фланга били из противотанкового ружья, а у нас не было противотанкового ружья. Приходилось выскакивать из окопа. Команду политрук подавал... под танки связки гранат подбрасывать... На экипажи бросали бутылки с горючим. Что там рвалось, не знаю, только здоровые взрывы были в танках».

«Мы эту атаку отбили, 15 танков уничтожили (по официальным данным 14) . Танков 5 отступили в обратную сторону за дер. Жданово»...

По воспоминаниям И. Добробабина (в записи 1989 года, показанной по телевидению 20 ноября 2016 года) применение бутылок с зажигательной смесью было весьма эффективным. В этом бою он лично поджег несколько танков. После этого боя была небольшая передышка, минут в 30. И снова политрук Клочков заметил приближение противника - вторую партию танков.

«Товарищи,- сказал он,- наверное, помирать нам здесь придется во славу Родины»...

Танки стали приближаться к нам совсем близко «... «Из окопа выскакиваешь, бежишь, зубы стиснув. Думаешь - все равно: помирать так помирать, бить так бить. С таким настроением выскакивали из окопов и шли».

«В этой последней атаке, - рассказывал И. Р. Васильев, - я два танка подорвал. Я помню, что бросил связку гранат. Тут меня ранило»...

Описывая ход боя, надо сказать, что перед немецкими танкистами тоже была задача не из простых. Когда они заехали на бугор, то увидели перед собой многие десятки тел своих солдат, среди которых могли быть и раненые. Надо было лавировать между ними либо давить. Уничтожить наших защитников они не смогли или не имели на это времени, на предложение о сдаче в плен наши ответили огнем, у фашистов был приказ, и танки пошли вперед. (В бою дорога каждая минута, за танковой колонной шли другие войска).

Результаты боя известны. Оставшиеся в живых после первой атаки наши воины, во второй уничтожили еще 4 танка. Итого всего было уничтожено 18 танков.

Комсомольской правдой 15 сентября 2011 года было опубликовано письмо в эту газету маршала Советского Союза Д. Т. Язова под заголовком «Маршал Дмитрий Язов: 28 героев-панфиловцев - выдумка? А кто же тогда немцев остановил?» Вряд ли можно сказать об этом лучше.

«Бой этих героев у разъезда Дубосеково явился не только подвигом мужества; он имел крупное тактическое значение, так как задержал продвижение немцев на много часов, дал возможность другим нашим частям занять более удобные позиции и т. д.». («Разгром немецко-фашистских войск под Москвой», 2006 г., стр.45).

Много лет тому назад о подвиге героев-панфиловцев узнала вся страна благодаря инициативе военных корреспондентов. Память о них и других героях в битве за Москву жива до сих пор.

«Как определить то, что поддерживало нас в те неизмеримо тяжелые дни? Мы были обыкновенными советскими людьми. Мы любили Родину. Каждая пядь земли, отданная врагу, казалась отрезанным куском собственного тела».

Из воспоминаний З.С.Шехтмана, бывшего командира 1077-го полка 8-й гвардейской стрелковой имени И. В. Панфилова дивизии

316-я стрелковая дивизия под командованием генерала Панфилова явилась той силой, что должна была не пропустить врага на волоколамском направлении. Последний эшелон бойцов из района Крестцов и Боровичей прибыл на станцию Волоколамск 11 октября 1941 года. Подготовленной обороны не было, как не было и других войск.

Дивизия заняла оборону на фронте 41-й километр от Рузы до Лотошино и сразу же начала создавать узлы сопротивления на вероятных направлениях удара врага. Иван Васильевич Панфилов был уверен, что враг станет делать ставки на танки как главную ударную силу. Но… «Смелому и умелому танк не страшен», - говорил Панфилов.

«Врагу Москвы не сдадим, - писал И.В.Панфилов жене Марии Ивановне, - уничтожаем гада тысячами, сотни его танков. Дивизия бьется хорошо...» Только с 20-го по 27-е октября 316-й стрелковой дивизией было подбито и сожжено 80 танков, уничтожено более девяти тысяч солдат и офицеров врага.

Изнуряющие бои не прекращались, к концу октября фронт дивизии составлял уже 20 километров - от разъезда Дубосеково до населенного пункта Теряево. Подтянув новые силы, заменив разбитые дивизии новыми и сосредоточив против дивизии Панфилова более 350 танков, к середине ноября противник был готов к генеральному наступлению. «Завтракать будем в Волоколамске, а поужинаем в Москве», - рассчитывали фашисты.

На правом фланге держал оборону 1077-й полк стрелковой дивизии, в центре находились два батальона 1073-го полка майора Елина, на левом фланге, на самом ответственном участке Дубосеково - Нелидово, в семи километрах к юго-востоку от Волоколамска, находился 1075-й полк полковника Ильи Васильевича Капрова. Именно против него были сосредоточены главные силы противника, пытавшегося прорваться к Волоколамскому шоссе и к железной дороге.

16 ноября 1941 года наступление врага началось. Бой, который дала ночью под Дубосеково группа истребителей танков 4-й роты 2-го батальона 1075-го полка во главе с политруком Василием Георгиевичем Клочковым, вошел во все учебники истории. В течение четырех часов панфиловцы сдерживали танки и пехоту врага. Они отразили несколько атак противника и уничтожили 18 танков. Большинство совершивших этот беспримерный подвиг легендарных воинов, в том числе и Василий Клочков, пали в ту ночь смертью храбрых. Остальные (Д.Ф.Тимофеев, Г.М.Шемякин, И.Д.Шадрин, Д.А.Кожубергенов и И.Р.Васильев) были тяжело ранены. Бой под Дубосеково вошёл в историю как подвиг 28 панфиловцев, всем его участникам в 1942-м году советским командованием присвоено звание героев Советского Союза…

Панфиловцы стали для фашистов страшным проклятием, о силе и мужестве героев ходили легенды. 17 ноября 1941 года 316-я стрелковая дивизия была переименована в 8-ю гвардейскую стрелковую дивизию и награждена орденом Красного Знамени. Сотни гвардейцев были награждены орденами и медалями.

19-го ноября дивизия потеряла своего командира… 36 суток сражалась под командованием генерала И.В. Панфилова 316-я стрелковая дивизия, защищая столицу на главном направлении. Еще при его жизни воины дивизии в ожесточенных боях уничтожили свыше 30 тысяч фашистских солдат и офицеров и более 150 танков.

Не добившись решающих успехов на волоколамском направлении, главные силы противника повернули на Солнечногорск, где они намеревались прорваться сначала на Ленинградское, потом на Дмитровское шоссе и с северо-запада войти в Москву.

В 1967 году в деревне Нелидово, расположенной в полутора километрах от разъезда Дубосеково, был открыт Музей героев-панфиловцев. В 1975 году на месте боя воздвигнут мемориальный ансамбль из гранита "Подвигу 28" (скульпторы Н.С.Любимов, А.Г.Постол, В.А.Фёдоров, архитекторы В.Е.Датюк, Ю.Г.Кривущенко, И.И.Степанов, инженер С.П.Хаджибаронов), состоящий из шести монументальных фигур, олицетворяющих воинов шести национальностей, сражавшихся в рядах 28 панфиловцев.

16 ноября 1941 года при новом наступлении фашистской армии на Москву у разъезда Дубосеково совершили свой бессмертный подвиг 28 бойцов из дивизии генерала Панфилова.

К концу октября 1941 года первый этап немецкой операции наступления на Москву под названием «Тайфун» был завершён. Немецкие войска, разбив части трех советских фронтов под Вязьмой, вышли на ближние подступы к Москве.

В то же время немецкие войска понесли потери и нуждались в некоторой передышке для отдыха частей, приведения их в порядок и пополнения. Ко 2 ноября линия фронта на Волоколамском направлении стабилизировалась, немецкие части временно перешли к обороне.

16 ноября немецкие войска вновь перешли в наступление, планируя разгромить советские части, окружить Москву и победоносно закончить кампанию 1941 года. На Волоколамском направлении путь немцам преграждала 316-я стрелковая дивизия генерал-майора И.В. Панфилова, которая занимала оборону на фронте протяжённостью в 41 километр от населённого пункта Львово до совхоза Болычево.

Иван Васильевич Панфилов
На правом фланге её соседом была 126-я стрелковая дивизия, на левом – 50-я кавалерийская дивизия из корпуса Доватора.

Лев Михайлович Доватор
16 ноября дивизия была атакована силами двух танковых дивизий немцев: 2-я танковая дивизия генерал-лейтенанта Рудольфа Файеля атаковала позиции 316-й стрелковой дивизии в центре обороны, а 11-я танковая дивизия генерал-майора Вальтера Шеллера ударила в районе Дубосеково по позициям 1075-го стрелкового полка, у стыка с 50-й кавалерийской дивизией.

PzKpfw-IIIG 11-й танковой дивизии у разъезда Дубосеково. Год выпуска – 1937; масса – 15,4 т; экипаж – 5 человек; броня – 14,5 мм; пушка – 37 мм; скорость – 32 км/ час
Основной удар пришёлся на позиции 2-го батальона полка.

1075-й стрелковый полк в предыдущих боях понёс значительные потери в личном составе и технике, однако перед новыми боями был существенно пополнен личным составом. Окончательно не ясен вопрос с артиллерийским вооружением полка. По штату полк должен был иметь батарею из четырёх 76-мм полковых пушек и противотанковую батарею из шести 45-мм пушек.

45-мм противотанковая пушка образца 1937 года
Морально устаревшие французские пушки также имели слабую баллистику, о наличии к ним бронебойных снарядов ничего не известно. Однако известно то, что для стрельбы по танкам из орудий этого типа использовались шрапнельные снаряды, взрыватель которых был поставлен на удар. С 500-метровой дистанции такой снаряд пробивал 31 миллиметр немецкой брони.

В то же время известно, что в целом 316-я стрелковая дивизия на 16 ноября 1941 года имела 12 – 45-мм противотанковых пушек, 26 – 76-мм дивизионных пушек, 17 – 122-мм гаубиц и 5 – 122-мм корпусных пушек, которые могли быть использованы в бою с немецкими танками. Своя артиллерия была и у соседа – 50-й кавалерийской дивизии. Пехотные противотанковые средства полка были представлены 11 ПТРД (четыре из них находились во втором батальоне), гранатами РПГ-40 и бутылками с зажигательной смесью.

Противотанковые ружья отличались высокой бронепробиваемостью, особенно при использовании патронов с пулями Б-31, имевшими сердечник из карбида вольфрама.

ПТРД могли поражать немецкие танки только с близкой дистанции с 300-метровой дистанции, пробивая на таком расстоянии 35-миллиметровую броню.

Бой у разъезда Дубосеково стал первым случаем применения противотанковых ружей, производство которых только начинало разворачиваться, и их количество ещё было недостаточным.

Именно здесь, у Дубосекова, и приняла бой четвёртая рота 1075 стрелкового полка. По штату дивизии 04/600 в роте должно было быть 162 человека, и к 16 декабря в стою было около 120 человек. Откуда же взялось число 28?

Дело в том, что накануне боя из числа самых стойких и самых метких бойцов была создана специальная группа истребителей танков в количестве около 30 человек, командовать которой было поручено 30-летнему политруку Василию Клочкову.

Василий Георгиевич Клочков-Диев
Этой группе и были переданы все противотанковые ружья, и потому число уничтоженных танков ничуть не выглядит фантастичным – из 54 танков, двигавшимся на панфиловцев, героям удалось уничтожить 18 машин, потерю 13 из которых признали и сами немцы. А ведь немцы признавали танк потерянным лишь в том случае, если он не подлежал восстановлению, а если после боя танк отправлялся на капитальный ремонт с заменой двигателя или вооружения, такой танк потерянным не считался.

Список этих бойцов несколько дней спустя по памяти составлял командир роты капитан Гундилович по просьбе корреспондента «Красной звезды» Александру Юрьевичу Кривицкому. Кого-то капитан, возможно, не вспомнил, а кто-то, вероятно, попал в этот список по ошибке – погиб ранее или дрался с немцами в составе другого подразделения, ведь в группу вошли не только подчинённые капитана, но и добровольцы из других подразделений полка.

Несмотря на то, что по итогам боя поле боя осталось за немцами, а большинство наших бойцов, участвовавших в этом бою, погибли, подвиг героев родина не забыла, и уже 27 ноября газета «Красная звезда» впервые сообщила народу об этом подвиге, а на следующий день в той же газете появилась передовица под заголовком «Завещание 28 павших героев». В этой статье указывалось, что с танками противника сражались 29 панфиловцев. При этом 29-й был назван предателем. На самом же деле этот 29-й был послан Клочковым с донесением в Дубосеково. Однако в деревне уже были немцы и боец Даниил Кожабергенов попал в плен. Вечером 16 ноября бежал из плена в лес. Некоторое время находился на оккупированной территории, после чего был обнаружен конниками Доватора, находящимися в рейде по немецким тылам. После выхода соединения Доватора из рейда, был допрошен особым отделом, признал, что не участвовал в бою, и был отправлен назад в дивизию Доватора.

Главный удар приходится по позициям 2-ого батальона, занимавшим линию обороны Петелино-Ширяево-Дубосеково. 4-ая рота этого батальона прикрывала самый главный участок – железнодорожный переезд близ Дубосеково, за которым открывалась прямая дорога на Москву. Огневые точки непосредственно перед переездом организовали бойцы 2-ого взвода истребителей танков – всего 29 человек. На вооружении у них находилось противотанковые ружья ПТРД, а также противотанковые гранаты и бутылки с зажигательной смесью. Имелся один пулемет.

Граната РПГ-40

Бутылки с КС
Накануне этого боя командир второго взвода Д. Ширматов был ранен, поэтому “панфиловцами” командовал замкомвзвода сержант И. Е. Добробабин.

Иван Ефстафьевич Добробабин
Он проследил, чтобы огневые позиции были оборудованы на совесть – были вырыты пять полнопрофильных окопов, укрепленных железнодорожными шпалами.

Реконструкция окопов панфиловцев
В 8 часов утра 16 ноября около укреплений показались первые фашисты. “Панфиловцы” затаились и не показывали своего присутствия. Как только большинство немцев взобралось на высоту перед позициями, Добробабин коротко свистнул. Тут же откликнулся пулемет, расстреливая немцев в упор, со ста метров.

Открыли шквальный огонь и другие бойцы взвода. Противник, потеряв около 70 человек, в беспорядке откатился обратно. После этого первого столкновения потерь у 2-ого взвода не оказалось вовсе.

Вскоре на железнодорожный переезд обрушился огонь немецкой артиллерии, после чего немецкие автоматчики снова поднялись в атаку. Она снова была отбита, и снова без потерь. После полудня у Дубосеково показались два немецких танка PzKpfw-IIIG в сопровождении взвода пехоты. Панфиловцам удалось уничтожить несколько пехотинцев и поджечь один танк, после чего враг снова отступил. Относительное затишье перед Дубосеково объяснялось тем, что на позициях 5-ой и 6-ой роты 2-ого батальона уже давно кипел ожесточенный бой.

Перегруппировавшись, немцы провели короткую артподготовку и бросили в атаку танковый батальон при поддержке двух рот автоматчиков. Танки шли развернутым фронтом, по 15-20 танков в группе, несколькими волнами.

Главный удар наносился в направлении Дубосеково как самый танкодоступный район.

В два часа дня перед переездом разгорелся жаркий бой. Противотанковые ружья конечно, не смогли остановить наступление десятка немецких танков, и бой завязался у самой деревни. Бойцам приходилось выскакивать из окопов под орудийным и пулеметным огнем, чтобы наверняка метнуть связку противотанковых гранат или бутылку с зажигательной смесью. При этом еще приходилось отражать атаки вражеских автоматчиков, стрелять по танкистам, выскакивающим из загоревшихся танков…

Как свидетельствует участник того боя, один из бойцов взвода не выдержал и выскочил из окопа с поднятыми руками. Тщательно прицелившись, Васильев снял предателя.

От взрывов в воздухе стояла постоянная завеса из грязного снега, копоти и дыма. Наверное, поэтому Добробабин не заметил, как справа и слева противник практически уничтожил 1-ый и 3-ий взвода. Один за другим гибли бойцы и его взвода, но счет подбитых танков также рос. Тяжелораненых спешно стаскивали в блиндаж, оборудованный на позициях. Легкораненые никуда не уходили и продолжали вести огонь…

Наконец, потеряв перед переездом несколько танков и до двух взводов пехоты, противник начал отступать. Одним из последних выпущенных немцами снарядов тяжело контузило Добробабина, и он надолго потерял сознание.

Командование принял политрук 4-ой роты В. Г. Клочков, посланный на позиции второго взвода комроты Гундиловичем. Выжившие бойцы позже отзывались о Клочкове уважительно – безо всяких патетических фраз он поднимал дух бойцов, измотанных и закопченных многочасовым боем.

Душой отряда гвардейцев был политрук В.Г. Клочков. Уже в первые дни боёв у стен столицы он был награждён орденом Красного Знамени и удостоен чести участвовать в военном параде на Красной площади 7 ноября 1941 года.

Василий Клочков пробрался в окопы у разъезда Дубосеково и остался со своими солдатами до конца. Двадцать чёрных, с белыми крестами, лязгающих гусеницами, самодовольно урчащих фашистских танков лавиной надвигались на дубосековский окоп. За танками бежала фашистская пехота. Клочков заметил: «Танков много идёт, но нас больше. Двадцать штук танков, меньше, чем по танку на брата». Воины решили стоять насмерть. Танки продвинулись совсем близко. Начался бой. Команду подавал политрук Клочков. Под огнём панфиловцы выскакивали из окопа и бросали связки гранат под гусеницы танков, а бутылки с горючим – на моторную часть или бензобак.

Четыре часа над окопами храбрецов бушевала огненная буря. Рвались снаряды, летели бутылки с горючей смесью, с шипением и свистом проносились снаряды, бушевало пламя, расплавляя снег, землю и броню. Враг не выдержал и отступил. Четырнадцать стальных чудовищ со зловещими белыми крестами на бортах пылали на поле боя. Уцелевшие убрались восвояси. Поредели ряды защитников. В дымке наступающих сумерек снова послышался гул моторов. Зализав раны, наполнив брюхо огнём и свинцом, враг, охваченный новым приступом бешенства, опять рванулся в атаку - 30 танков двинулись на горстку храбрецов.

Политрук Клочков посмотрел на солдат. «Тридцать танков, друзья!- сказал он. Наверное, помирать нам здесь придётся во славу Родины. Пусть Родина узнает, как мы здесь дерёмся, как мы защищаем Москву. Отступать нам некуда - позади Москва».

Страна тогда услышла впервые
Клочкова легендарные слова:
- Ребята! Велика у нас Россия,
А отступать нам
Некуда! Москва!
Москва за нами!
И, как в старой песне,
Воскликнул он:
Умрём же под Москвой!

К. Шарипов

Эти слова Клочкова вошли в сердце бойцов, как призыв Родины, требование, её приказ, вселив в них новую силу беззаветную отвагу. Теперь уже было ясно, что в этой схватке воины обретут себе смерть, но всё же они хотели заставить врага дорого заплатить за их жизнь. Солдаты, истекая кровью, не покидали своих боевых постов. Атака гитлеровцев захлебнулась. Вдруг ещё один тяжёлый танк пытается прорваться к окопу. Навстречу ему встаёт политрук Клочков. Его рука сжимает связку гранат - последняя связка. Тяжело раненый с гранатами бросился он к вражескому танку и подорвал его.

Не слышал отважный политрук, как сильный взрыв прокатился эхом по заснеженным просторам. Рядом с Клочковым, голова к голове, лежал раненый солдат Иван Наштаров и, словно сквозь сон, откуда-то издалека, слышал голос политрука «Помираем, брат… Когда-нибудь вспомнят о нас…Если будешь жить, расскажи…». Отбита вторая атака. Снова враг не прошёл. Он метался в дыму и пламени и, наконец, попятившись, рыча в бессильной злобе, обратился в позорное бегство, оставив догорать 18 из 50 своих танков. Стойкость 28 советских героев богатырей оказалась крепче вражеской брони. Более 150 фашистских завоевателей валялось на снегу на месте яростной схватки. Затихло поле боя. Молчал легендарный окоп. Защитники родной земли исполнили то, что надо было исполнить. Раскинув натруженные руки, как бы прикрывая своими бездыханными телами израненную, пропитанную кровью родную землю, лежали те, кто стоял. За беспредельное мужество, героизм, воинскую доблесть и отвагу Советское правительство посмертно присвоило участникам боя у разъезда Дубосеково высокое звание Героя Советского Союза.

Панфиловцы стали для фашистов страшным проклятием, о силе и мужестве героев ходили легенды. 17 ноября 1941 года 316-я стрелковая дивизия была переименована в 8-ю гвардейскую стрелковую дивизию и награждена орденом Красного Знамени. Сотни гвардейцев были награждены орденами и медалями.

19-го ноября дивизия потеряла своего командира… 36 суток сражалась под командованием генерала И.В. Панфилова 316-я стрелковая дивизия, защищая столицу на главном направлении.

Не добившись решающих успехов на волоколамском направлении, главные силы противника повернули на Солнечногорск, где они намеревались прорваться сначала на Ленинградское, потом на Дмитровское шоссе и с северо-запада войти в Москву.

Как выяснилось позднее, не все 28 панфиловцев пали в этом беспримерном бою. Красноармеец Наштаров тяжело раненый, собрав последние силы, отполз с поля боя и ночью был подобран нашими разведчиками. В госпитале он рассказал о подвиге советских воинов. Спустя три дня после боя он умер. Красноармейцы Илларион Романович Васильев, Григорий Мелентьевич Шемякин полуживыми были подобраны на поле боя и после излечения вернулись в родную дивизию. Красноармеец Иван Демидович Шадрин во время боя в бессознательном состоянии был схвачен немцами в плен. За три с лишним года он испытал на себе все ужасы фашистских концлагерей, сохранив верность своей родине и Советскому народу. Васильев умер в г. Кемерово, Шемякин умер в Алма-Ате в декабре 1973 года, умер Шадрин, который проживал в п. Кировском Алма-Атинской области.

Имена героев-панфиловцев внесены в летопись Великой Отечественной войны золотыми буквами

К концу дня, несмотря на упорное сопротивление, 1075-ый стрелковый полк был выбит со своих позиций и вынужден был отступить. Пример самопожертвования показывали не только одни панфиловцы близ Дубосеково. Через два дня 11 саперов 1077-ого стрелкового полка из той же 316-ой дивизии Панфилова на долгое время задержали наступление 27 немецких танков с пехотой близ деревни Строково ценой своих жизней.

За два дня боев 1075-ый полк потерял 400 человек убитыми, 100 ранеными и 600 пропавшими без вести. От 4-ой роты, оборонявшей Дубосеково, осталась едва ли пятая часть. В 5-ой и 6-ой ротах потери были еще тяжелее.

Вопреки легендам, не все “панфиловцы” погибли в бою – из 2-ого взвода выжили семеро бойцов, и все были серьезно ранены. Это Натаров, Васильев, Шемякин, Шадрин, Тимофеев, Кожубергенов и Добробабин. До прихода немцев местные жители успели доставить в медсанбат наиболее тяжелораненых Натарова и Васильева. Шемякин, тяжело контуженный, полз по лесу от деревни, где и был обнаружен кавалеристами генерала Доватора. Немцам удалось взять в плен двоих – Шадрина (он был без сознания) и Тимофеева (тяжелораненый).

Натаров, доставленный в медсанбат, вскоре скончался от ран. Перед смертью он успел кое-что рассказать о бое у Дубосеково. Так эта история попала в руки литературного редактора газеты “Красная Звезда” А. Кривицкому.

Но, как мы помним, из второго взвода все же выжило шесть человек – Васильев и Шемякин поправились в госпиталях, Шадрин и Тимофеев прошли ад концлагерей, а Кожубергенов и Добробабин продолжали воевать за своих. Поэтому, когда они заявили о себе, НКВД отнеслось к этому очень нервно. Шадрина и Тимофеева сразу записали в предатели. Неизвестно, чем они еще занимались в плену у фашистов. На остальных смотрели очень подозрительно – ведь всей стране известно, что все 28 героев погибли! А если эти говорят, что они – живы. Значит, они либо самозванцы, либо трусы. И еще неизвестно, что хуже.

После долгих допросов четырем из них - Васильеву, Шемякину, Шадрину и Тимофееву были выданы Золотые звезды Героев Советского Союза, но без огласки. Двое “панфиловцев” - Кожубергенов и Добробабин – не признаны до сих пор.

Герои-панфиловцы

Конкин Григорий Ефимович (1911-1941)

Разъезд Дубосеково:

Мемориал в Дубосеково:

Панфиловцы — воины 316-й стрелковой дивизии (с 18 ноября 1941 г. - 8-я гвардейская, с 23 ноября - имени ее погибшего командира генерал-майора И.В. Панфилова), проявивший в октябре - ноябре 1941 г. во время Московской битвы массовый героизм в оборонительных боях на волоколамском направлении.

Беспримерный героизм и стойкость 16 ноября проявили 28 воинов 4-й роты 2-го батальона 1075-го стрелкового полка под командованием политрука Василия Георгиевича Клочкова, занимавшими оборону в 7 км юго-восточнее Волоколамска, в районе разъезда Дубосеково.

Панфиловцы в 4-х часовом бою уничтожили 18 вражеских танков и почти все погибли, в том числе Клочков, но не пропустили немецкие танки. 28 панфиловцам было присвоено звание Героя Советского Союза. Этот бой известен в истории как подвиг 28 героев-панфиловцев. 1975 год — на месте боя воздвигнут мемориальный ансамбль „Подвигу 28“».

28 панфиловцев (альтернативные версии подвига)

Современными историками бой у Дубосеково представляется в абсолютно другом свете. Некоторые из них вообще ставят под сомнение официальную версию боя 28 панфиловцев.

Сколько было панфиловцев?

Расследование, которое проводилось после войны МГБ и военной прокуратурой, показало, что в легендарном бою у разъезда Дубосеково принимало участие не 28 «гвардейцев-панфилофцев», а рота в полном составе численностью в 120–140 человек, которая была смята немецкими танками, успев подбить лишь 5–6 из них. Уцелело не больше 25–30 бойцов, остальные погибли или оказались в плену.

Ошибка закралась в первых газетных сообщениях о подвиге панфиловцев, потому как журналисты со слов политработников решили, что рота была в неполном составе и насчитывала только 30 человек. Поскольку было известно, что в начале боя двое бойцов перебежали к фашистам, главный редактор «Красной звезды» Давид Ортенберг вычел из 30-ти двоих предателей и получил число 28, которое стало каноническим. Однако в очерке он разрешил написать только об одном предателе, которого красноармейцы будто бы тут же расстреляли. Два предателя, да еще на 30 человек, было бы очень много и не позволяло бы говорить о ничтожном отщепенце.

Упоминания о бое

О бое с такими подробностями нет упоминаний ни в советских, ни в немецких официальных документах. О нем ничего не сообщает ни командир 2-го батальона (в который входила 4-я рота) майор Решетников, ни командир 1075-го полка полковник Капров, ни командир 316-й дивизии генерал-майор Панфилов, ни командующий 16-й армией генерал-лейтенант Рокоссовский. Никаких сообщений о нем нет и в немецких источниках (а ведь потеря в одном бою 18 танков для конца 1941 года была для фашистов заметным событием).

Легендарный подвиг вымысел журналистов?

Версию о том, что боя, как такового, вообще не было, публично озвучили многие историки. Сергей Мироненко, который тогда руководил государственным архивом, официально заявил, что вся история о подвиге панфиловцев – это только миф. Основываясь на рассекреченных архивах некоторые из историков пришли к выводу, что легендарный подвиг был вымыслом журналиста «Красной Звезды» Александра Кривицкого (литературного секретаря газеты), который первый и рассказал о бое. Оказавшись на передовой, он попытался написать очерк о происходящих событиях. Все о бое было записано со слов действующего комиссара дивизии, который в мельчайших деталях рассказал о сражении. Бой вела 4-я рота, состоявшая из солдат в количестве более 120 человек, а не 28 героев, как было сказано впоследствии в печатном издании. Многие факты искажены.

На допросе Кривицкий показал: При разговоре в ПУРе с т. Крапивиным он интересовался, откуда я взял слова политрука Клочкова: «Россия велика, а отступать некуда - позади Москва», - я ему ответил, что это выдумал я сам…

Кривицкий и Коротеев, авторы материала опубликованного в «Красной Звезде», в ходе проверки заявили, что основывались лишь на устных рассказах однополчан погибших и своих коллег, военных корреспондентов, но ни с кем, кто мог наверняка знать подробности сражения, знакомы не были. Военная прокуратура пришла к выводу, что история в том виде, в каком она была опубликована в «Красной Звезде», является художественным вымыслом журналистов. Но бой в действительности был.

Неожиданный арест

1948 год — в Харьковской обл. арестовали, попавшего во время войны в плен к немцам, бывшего военнослужащего Добробабина. Во время ареста при нем была найдена книга, с описанием подвига панфиловцев и, в частности, указывалось и его имя как одного из погибших участников сражения. Главной военной прокуратурой СССР было проведено расследование, в ходе которого удалось выяснить, что еще несколько человек, считавшихся погибшими в бою у разъезда Дубосеково, в действительности выжили, а описанное столкновение, приведенное журналистами, не имеет прямых документальных подтверждений - причем сам факт боя под сомнение не ставился.

В живых остался не только Иван Добробабин. «Воскресили» Даниила Кужебергенова, Григория Шемякина, Иллариона Васильева, Ивана Шадрина. Поздней стало известно, что жив и Дмитрий Тимофеев. Все они в бою у Дубосеково были ранены, Кужебергенов, Шадрин и Тимофеев прошли через немецкий плен.

Из показаний комполка Капрова

В полку Ильи Карпова служили все 28 героев-панфиловцев. На допросе в прокуратуре в 1948 г. Капров (командир 1075-го стрелкового полка) показал: «Никакого боя 28 панфиловцев с фашистскими танками у разъезда Дубосеково 16 ноября 1941 г. не было - это сплошной вымысел. Тем днем у разъезда Дубосеково в составе 2-го батальона с танками немцев вела бой 4-я рота, и в действительности дралась геройски. Из роты погибло более 100 человек, а не 28, как об этом написано в газетах. Никто из корреспондентов ко мне не обращался в то время; никому никогда не сообщал о бое 28 панфиловцев, да и не мог сказать, потому как такого боя не было. Никакого политдонесения на этот счет я не писал. Я не знаю, основываясь на каких материалах писали в газетах, в частности в «Красной звезде», о бое 28 гвардейцев из дивизии им. Панфилова.

Мемориал у разъезда Дубосеково, посвященный подвигу 28 героев-панфиловцев

Бой у Дубосеково был

Согласно показаниям местных жителей, 16 ноября 1941 г. у разъезда Дубосеково в действительности шел бой советских солдат с немцами. Шесть бойцов, включая политрука Клочкова, похоронили жители окрестных деревень.

Никто не ставит под сомнение то, что бойцы 4-й роты у разъезда Дубосеково дрались героически.

Не вызывает сомнений и тот факт, что 316-я стрелковая дивизия генерала Панфилова в оборонительных боях на Волоколамском направлении в ноябре 1941 года смогла сдержать вражеский натиск, что стало важнейшим фактором, позволившим нанести немцам поражение под Москвой.

Согласно архиву Минобороны СССР, весь 1075-й стрелковый полк 16 ноября 1941 г. уничтожил 15 или 16 танков и около 800 человек личного состава неприятеля. То есть можно говорить о том, что 28 бойцов у разъезда Дубосеково не уничтожали 18 танков и не погибли все.

Выводы

Основываясь на пояснениях очевидцев боя и сотни рассекреченных архивов историкам все-же удалось установить истину – бой на самом деле был, и подвиг был. Только вот факт существования этих самых 28 панфиловцев так и остался под большим вопросом.

Реальный ход событий стал известен – правда, очень ограниченному кругу людей – уже в 1948 году, во время суда над одним из, участников того легендарного боя Иваном Добробабиным. Панфиловца судили за сотрудничество с немецкими оккупантами. Широкой общественности материалы процесса стали доступны в 1990 году благодаря российскому историку Борису Соколову. Как выяснилось, в легенде о панфиловцах почти все – неправда. Бойцов, участвовавших в сражении, было не 28, а около 140. Количество подбитых ими танков сильно преувеличено. Через несколько часов Дубосеково было захвачено немцами, так что о том, что панфиловцы остановили врага, говорить не приходится. В бою были выжившие, но сам факт их существования противоречил легенде. И страна, ради которой они проливали кровь на поле боя, обошлась с ними не лучше, чем с дезертирами. Искажение фактов просто чудовищное. И вся ответственность за него лежит не на абстрактной «машине пропаганды», а на конкретных людях:" корреспонденте «Красной звезды» Владимире Коротееве и главном редакторе этой газеты Давиде Ортенберге.

23–24 ноября 1941 года Владимир Коротеев вместе еще с одним журналистом, репортером «Комсомольской правды», беседовал с Рокоссовским в штабе 16-й армии. Предметом беседы был героизм солдат, отдающих все свои силы защите Отечества. Журналистам предложили написать репортаж «из окопа», однако на передовую их все-таки не пустили. Пришлось довольствоваться материалами «из вторых рук». В штабе они познакомились с комиссаром панфиловской дивизии Егоровым. Рассказывая о героизме солдат, Егоров привел пример боя одной из рот с немецкими танками и предложил написать об этом сражении. Точное число бойцов роты комиссар не знал. Он сообщил только о двух случаях предательства. Вечером в редакции материал подработали, остановились на том, что в роте должно было остаться примерно 30 бойцов. Число 28 получили путем простого вычитания: ведь двое были предателями, а не героями. К тому же очередной номер выходил 28 ноября, так что получался красивый заголовок. Ни редактор, ни автор статьи не могли предположить, какие последствия будет иметь выход заметки… Тема панфиловцев быстро стала популярной. Появился еще ряд очерков о героях-панфиловцах (правда, сам Коротеев к теме больше не возвращался, ее передали другому журналисту, Кривицкому). Легенда очень понравилась Сталину, и всем 28 панфиловцам было посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Что же на самом деле произошло у разъезда Дубосеково? И в чем состоял подвиг панфиловцев? Мнение историков таково: действительно, бойцы панфиловской дивизии проявили героизм, задержав наступление танков на четыре часа и позволив командованию подтянуть войска для решающей битвы. Однако славу заслужил весь батальон, а не только знаменитая 4-я рота 1075-го полка 316-й стрелковой дивизии. И главный подвиг бойцов – то, что они, преодолев страх перед танками, при минимальном техническом обеспечении (на всю роту, по некоторым данным, приходилось всего два противотанковых ружья!) сумели остановить танковую колонну.

Как свидетельствуют материалы следствия, рота 16 ноября 1941 года готовилась не к обороне, а к контрнаступлению. Но не успели: немцы пошли в атаку раньше. Несмотря на то что выжившие участники боя должны были представить точные сведения, историки до сих пор не могут прийти к единому мнению относительно состава немецких войск, участвовавших в атаках. Одни полагают, что в бою были задействованы только танки без поддержки пехоты. Другие настаивают на том, что бронетехнику поддерживали пехотинцы. Да и количество танков варьирует от 20 до 70. Еще более странно то, что до сих пор предметом споров является имя командира панфиловцев. Согласно одной из версий, командование принял на себя помкомвзвода И. Е. Добробабин и только после его ранения к панфиловцам сумел добраться политрук 4-й роты В. Г. Клочков, посланный командиром роты Гундиловичем. На участок, который защищали панфиловцы, во время первой атаки двинулось пять-шесть танков (вошедшие в легенду 20 танков – это общая численность техники, атаковавшей весь полк). Второй взвод, которым командовал Добробабин, сумел подбить один из них. А в целом на участке роты благодаря мужеству бойцов было подбито пять или шесть танков. Немцы отступили. В следующую атаку уже пошло несколько линий танков, по 15–20 в каждой. Второй бой длился около 40 минут и закончился полным разгромом. На поле боя осталось 15 немецких танков (позже к ним приписали еще три и договорились, что все танки были подбиты именно бойцами четвертой роты). А из роты, в которой перед боем насчитывалось 120–140 бойцов, осталось в строю всего несколько человек. Некоторые погибли, другие сдались в плен.

После сражения по полю боя прошла немецкая похоронная команда. Были обнаружены и взяты в плен И. Д. Шадрин (без сознания) и Д. Ф. Тимофеев (тяжелораненый). Есть сведения, что Шадрин пролежал на поле боя шесть дней, пока немцы не установили, что он жив. Еще двоих тяжелораненых – И. М. Натарова и И. Р. Васильева – местные жители доставили в медсанбат. Г. М. Шемякин, периодически теряя сознание, полз, пока в лесу его не обнаружили конники генерала Доватора. Было и еще двое выживших: Д. А. Кожубергенов (Кожабергенов) и И. Е. Добробабин.

Судьба уцелевших героев сложилась по-разному. Натаров скончался в медсанбате от полученных ран. Оставшиеся в живых шестеро панфиловцев попытались о себе напомнить: Васильев и Шемякин – после выписки из госпиталей, Шадрин и Тимофеев – позже, пройдя все ужасы концлагерей. К «воскресшим» героям отнеслись крайне настороженно. Ведь вся страна знала, что все участники боя у Дубосекова пали смертью храбрых. Начались беспрестанные проверки, допросы, издевательства. Особенно враждебно отнеслись к Шадрину и Тимофееву: попасть в плен для советского солдата было равносильно предательству Родины. Однако со временем все четверо получили свои Золотые Звезды – кто раньше, кто позже.

Гораздо трагичнее сложилась судьба еще двоих панфиловцев: Д. А. Кожубергенова и И. Е. Добробабина. Даниил Александрович Кожубергенов был связным политрука 4-й роты В. Г. Клочкова. В бою он был контужен, в бессознательном состоянии попал в плен к немцам, но уже через несколько часов сумел бежать, наткнулся на конников Доватора и вместе с ними прорвался из окружения. Узнав из газет о том, что его считают погибшим, он первым из панфиловцев заявил о себе. Но вместо награждения его арестовали. Следователь Соловейчик под дулом пистолета заставил Кожубергенова расписаться в «самозванстве». Его отправили в маршевую роту, но после тяжелого ранения под Ржевом списали, и он вернулся в Алма-Ату. А для того чтобы избежать проблем в будущем, решили «подкорректировать» список героев. Так вместо Даниила Александровича Кожубергенова появился Аскар Кожебергенов. Ему даже придумали биографию. А настоящий участник сражения так и умер «самозванцем» в 1976 году. Он до сих пор не реабилитирован и официально не признан.

И. Е. Добробабин во время боя был контужен и присыпан землей. Вероятно, поэтому похоронная команда немцев его сразу не обнаружила. Ночью он очнулся и отполз к лесу. Когда, пытаясь найти своих, Добробабин зашел в село, его схватили немцы и отправили в Можайский лагерь. При эвакуации лагеря он сумел сбежать из поезда, выломав доски и выпрыгнув на полном ходу. Прорваться к своим было невозможно: все окрестные села заняли немцы. Тогда Добробабин решил пробраться в родное село Перекоп в Украине. Немцев в Перекопе не оказалось, и он поселился у своего больного брата Григория, который помог ему через сочувствовавшего советской власти старосту П. Зинченко получить справку о постоянном проживании в этом селе. Но вскоре последовал донос, и Добробабина отправили в Левандаловский лагерь. Видимо, среди немцев тоже встречались взяточники, потому что родственникам удалось выкупить его оттуда. Но в августе 1942 году появился приказ об отправке специалистов на работы в Германию. Родственники уговорили его согласиться на должность полицая в деревне: и в Германию ехать не придется, и своим помочь можно. Это решение чуть не стало роковым. Когда в 1943 году при отступлении немцев Добробабин вырвался к своим и, явившись в полевой военкомат в селе Тарасовка Одесской области, рассказал лейтенанту Усову все, на его честь легло несмываемое подозрение. После проверки, не обнаружившей факта измены Родине, его зачислили в звании сержанта в 1055-й полк 297-й дивизии. Добробабин не раз отличался в боях и был награжден орденом Славы 3-й степени. Но Звезду Героя ему дать отказались, несмотря на ходатайство начальника контрразведки 2-го Украинского фронта.

После демобилизации Добробабин вернулся в город Токмак, где жил до войны. Здесь его именем была названа улица и стоял памятник ему в полный рост. Но живой герой оказался никому не нужен. Более того, Иван Добробабин был репрессирован как бывший полицейский. Его арестовали и судили 8–9 июня 1948 года. За «измену Родине» Добробабин был приговорен к 25 годам лагерей. Впрочем, этот срок снизили до 15 лет (все-таки один из 28 панфиловцев). По представлению суда в Москве его лишили звания Героя Советского Союза. На процесс не вызвали ни одного свидетеля из села Перекоп (40 км от Харькова, где проходил суд), которые подтвердили бы его борьбу с немцами. Адвоката «предателю» тоже не дали. Герой-панфиловец отправился в лагеря… У памятника Добробабину отрезали голову, приварили другую, тоже героя-панфиловца, только погибшего.

Добробабин вышел на свободу досрочно через 7 лет, так и лишенный всех наград. Имя его нигде не называлось (его считали погибшим), а в I960 году официально запретили упоминать о Добробабине. Много лет московский военный историк Г. Куманев хлопотал о реабилитации героя. И добился своего: в 1993 году Верховный суд Украины реабилитировал Добробабина. А уже после смерти Ивана Евстафьевича (он умер 19 декабря 1996 г.) ему вернул звание Героя Советского Союза так называемый «Постоянно действующий Президиум Съезда народных депутатов СССР» во главе с Сажи Умалатовой.

А ставшая крылатой фраза политрука Клочкова целиком на совести журналистов. Панфиловская дивизия формировалась преимущественно из казахов, киргизов и узбеков, русских в ней было гораздо меньше половины. Многие почти не знали русского языка (только основные команды). Так что произносить патетические речи перед ротой политрук Клочков вряд ли стал бы: во-первых, добрая половина бойцов ничего бы не поняла, во-вторых, грохот от разрывов стоял такой, что даже команды не всегда слышали.