Начну с того, что аннотация не соответствует произведению. Этакая «замануха», обещающая глубокие психологические травмы и внутренние конфликты, кипение страстей, тёмное прошлое, порочное настоящее и триумфальное шествие в светлое будущее. А на деле - очень простая история и, вместе с этим, очень надуманная, буквально «высосанная из пальца».

Некоторые пишут, что не нашли ничего общего с «50 оттенков...». Меня это удивляет. Очевидно, что очень и очень многое позаимствовано, так сказать. Видимо, автору в самом деле не давали покоя лавры Эрики Леонард, а может и просто сама задумка впечатлила.
А если не похоже, так это потому, что мало «тиснуть» чужой сюжет, образы героев и прочее, надо ещё суметь сделать из этого историю лучше или, как минимум, не хуже, иначе получается, как в давнем пошлом анекдоте, - жалкое подобие левой руки.

Автор пытается уместить «в одном флаконе» и непорочные отношения, и чувственность, страсть, вожделение. Но это нереально - либо возвышенная рыцарская любовь, идеальная и утончённая, не предполагающая плотские желания, либо – живая любовь, со страстью, потом, ароматом желания, чувственным наслаждением, что, разумеется не исключает и духовную близость.
Сама идея переплетения 21 и 14 веков интересна, ведь есть вечные ценности, вне времени, национальности и других признаков, общечеловеческие, и любовь – одна из таких. Но сумбурное воплощение этой идеи в данной книге оставляет только чувство недоумения и раздражения.

Разговоры главных героев - переливание из пустого в порожнее. Что-то вроде того: Он говорит - Я больше так никогда не поступлю. Она - Точно? Он - Да! Она - Ну, не знаю... Он - Клянусь. Она - Что-то сомневаюсь. Он - Поверь. Она - Как-то не верится. Он - Ты пойми... тра-та-та (объяснения). Она - Понимаю, но всё-таки... тра-та-та... Он - Никогда! Она - Я так не могу... и т.д. и т.п. Обмусоливание одного и того же, снова и снова.

Она предъявляет ему какие-то странные претензии, упрекает за прошлое. Не пытается понять, не сопереживает, а только винит и ужасается (да было бы чему, всё, конечно, "не айс", но бывает гораздо хуже и по-настоящему страшно). Если честно, то этот «ангел чистой красоты» жёстко ломает своего «демона», осуждает за всё, что не соответствует её представлениям правильного и чистого, требуя определённого поведения не только здесь и сейчас, но и на будущее, даже если оно не будет связано с ней, если они расстанутся. А он, который вроде как весь «ах, какой порочный», только соглашается со всем и занимается самобичеванием. Так что, кто из них настоящий монстр, это ещё вопрос.

Героиня вообще слишком критична, её мысли работают только в сторону осуждения. Например, узнав, что во время их первой встречи он был под кайфом, она в шоке и ужасе, ругает себя за глупость и чуть ли не пугается того момента, что был и прошёл 6 лет назад. И она почему-то совсем не думает о том, что в тот момент он не причинил ей никакого вреда, не обидел, не полез в трусы, наоборот - он был нежен, добр, заботлив, уважителен, буквально боготворил её.
Судя по всему, самый большой грех бедного мужика в том, что он не дожил «не тронутым» (как и никого не тронувшим) до встречи с такой добродетельной и почти девственной (ведь минет не в счёт, верно? как говорится, один раз не …) муси-пусечкой.

Сильвейн Рейнард

Инферно Габриеля

Памяти Майи.

Я воскресну.

Гюстав Доре

«Данте и Вергилий переправляются через реку Стикс»

Флоренция, 1283 год

Поэт стоял возле моста и смотрел на приближающуюся молодую женщину. Едва он увидел ее большие темные глаза и изящно завитые каштановые волосы, окружающий мир перестал для него существовать.

Поэт не сразу ее узнал. Она была завораживающе красивой, а ее движения - уверенными и грациозными. Но в ее лице и фигуре было нечто, сразу напомнившее ему девушку, в которую когда-то он был без памяти влюблен. Потом жизнь разлучила их, но поэт всегда тосковал по своей возлюбленной Беатриче - его ангелу и музе. Без нее его жизнь сделалась одинокой и никчемной.

«Но благодать моя вернулась вновь», - подумал он.

Женщина была не одна, а с несколькими спутницами. Когда она поравнялась с поэтом, он склонил голову и учтиво поклонился. Он не уповал на то, что его присутствие будет замечено. Она, совершенная и недосягаемая, кареглазый ангел в белоснежных одеждах, и он, заметно старше ее, утративший вкус к жизни, зато хорошо знакомый с нуждой.

Она уже почти прошла мимо, как вдруг опущенные глаза поэта заметили, что изящная туфелька незнакомки замерла рядом с ним. Сердце поэта бешено заколотилось, а сам он, затаив дыхание, с трепетом ждал, что будет дальше. Потом он услышал ее негромкий нежный голос, исполненный доброты. Ошеломленный поэт поднял голову. Их глаза встретились. Сколько лет он мечтал об этом мгновении, но и подумать не мог, что судьба подарит ему счастливую встречу. Он и надеяться не смел быть удостоенным столь теплого приветствия.

Застигнутый врасплох, поэт забормотал какие-то любезности и позволил себе улыбнуться. Он тут же был вознагражден ответной улыбкой своей музы. В его сердце стал разрастаться огонь любви, едва тлевший столько лет, и вдруг превратился в адский пламень.

Увы, их разговор был совсем коротким. Она сказала, что не может задерживать своих спутниц. Поэт склонил голову, прощаясь с нею, а затем долго глядел ей вслед. Надвигавшаяся печаль остужала радость этой нежданной встречи. Поэт думал о том, суждено ли им увидеться снова…

Ей было не до слов профессора. Склонив голову, девушка что-то лихорадочно строчила в своей тетради.

И сейчас же все глаза повернулись в ее сторону, увидев бледное лицо, длинные ресницы и тонкие белые пальцы, сжимавшие ручку. Потом те же десять пар глаз вновь уставились на замершего и нахмурившегося профессора. Язвительный тон его голоса совершенно не вязался с красивым, безупречно правильным лицом, большими выразительными глазами и полным ртом. Профессор Эмерсон был чертовски обаятелен, однако его излишняя строгость сейчас играла против него.

Вслед за профессорским вопросом справа от мисс Митчелл послышалось негромкое покашливание. Она повернулась и только сейчас заметила, что на соседнем стуле сидит широкоплечий молодой человек. Он улыбнулся и движением глаз указал на профессора.

Девушка не спешила смотреть в указанном направлении, оттягивала встречу с сердитыми синими глазами, устремленными на нее. Она шумно проглотила скопившуюся слюну.

Жду вашего ответа на свой вопрос, мисс Митчелл. Если, конечно, вы соблаговолите присоединиться к нашему разговору. - Его голос был таким же ледяным, как и глаза.

Остальные аспиранты ерзали на стульях и переглядывались. На их лицах ясно читался вопрос: «Какая муха его укусила?» Но вслух никто не произнес ни слова. Каждый, кто знаком с аспирантской средой, знает: там вообще стараются не осложнять отношений с преподавателями, не говоря уже о том, чтобы позволить себе какую-нибудь грубость.

Мисс Митчелл открыла рот и тут же закрыла, глядя прямо в немигающие синие глаза. Ее глаза были широко распахнуты, как у испуганной крольчихи.

Может, английский не ваш родной язык? - насмешливо осведомился профессор Эмерсон.

Черноволосая девушка, сидевшая справа от профессора, подавила смешок, неуклюже превратив его в покашливание. Глаза аспирантов снова повернулись к испуганной крольчихе. Девушка густо покраснела и втянула голову в плечи, сумев наконец выскользнуть из оков профессорского взгляда.

Похоже, мисс Митчелл обладает редкой способностью присутствовать на двух семинарах сразу. И на втором семинаре ей сейчас намного интереснее, чем у нас. Поскольку я не смею ей мешать, может, кто-то из вас будет так любезен и ответит на мой вопрос?

Красотке справа просто не терпелось ответить. Она мгновенно воспользовалась представившейся возможностью. Повернувшись к профессору Эмерсону, она стала отвечать, причем очень подробно, даже с цитатами из Данте. Их она произносила по-итальянски, жестикулируя, как истая итальянка. Закончив, она насмешливо взглянула в дальний угол аудитории, затем вновь посмотрела на профессора и вздохнула. Во всем этом спектакле не хватало нескольких завершающих движений. Исполнительнице следовало бы подбежать к Эмерсону и начать тереться спиной о профессорскую ногу, показывая свою готовность быть его вечной кисой. Впрочем, такое выражение «кошачьей преданности» вряд ли было бы по достоинству оценено Эмерсоном.

Профессор нахмурился - нахмурился вообще, а не в знак недовольства кем-либо, - повернулся спиной к аудитории и стал что-то писать на доске. Испуганная крольчиха крепилась, чтобы не разреветься, и продолжала строчить у себя в тетради.

Не поворачиваясь к аспирантам, Эмерсон монотонно рассказывал о конфликте между гвельфами и гибеллинами и об отображении этого конфликта в «Божественной комедии». Тем временем на обложке словаря, принадлежавшего испуганной крольчихе, появилась записочка. Мисс Митчелл ее не замечала, пока сосед справа не напомнил о себе новым покашливанием. Она повернулась. Симпатичный парень радостно улыбнулся и кивнул в сторону записочки.

Увидев бумажный квадратик, мисс Митчелл не сразу развернула послание. Убедившись, что профессор Эмерсон целиком погружен в толкование устаревших слов итальянского языка, она быстро переложила записку себе на колени и только там решилась развернуть.

Эмерсон - придурок.

Мисс Митчелл могла не опасаться: этих слов не видел никто. Аспиранты смотрели на Эмерсона. На испуганную крольчиху смотрел лишь ее сосед справа. Прочитав два крамольных слова, девушка покраснела, но уже по-другому. Ее щеки окрасились в розовый цвет. Она улыбнулась. Чуть-чуть, одними губами. И все же это была улыбка.

Потом большие глаза мисс Митчелл переместились на соседа. Парень широко, по-дружески ей улыбнулся.

Мисс Митчелл, вы находите мои слова смешными?

Карие глаза испуганной крольчихи в ужасе распахнулись, став еще больше. Улыбка ее нового приятеля тут же погасла, а он сам повернулся к профессору. Но мисс Митчелл предпочла не встречаться еще раз с холодными синими глазами ее мучителя. Она опустила голову и принялась кусать нижнюю губу.

Профессор, это я виноват, - вступился за нее улыбчивый парень. - Я спрашивал у мисс Митчелл, на какой странице мы читаем.

Весьма странный вопрос, Пол. Особенно для докторанта. Раз вы спросили, отвечаю: мы начали с первой песни. Надеюсь, вы разыщете ее самостоятельно. Вы согласны со мной, мисс Митчелл? - Испуганная крольчиха подняла глаза. Конский хвост, в который были стянуты ее волосы, едва заметно подрагивал. - После занятий зайдите ко мне.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Семинар закончился. Записку улыбчивого парня Джулия Митчелл запихнула между страницами своего итало-английского словаря. Возможно, по чистой случайности записка оказалась на странице, где было слово «asino». [Придурок (ит.). - Здесь и далее прим. перев. ]

Прости, что так получилось. Давай знакомиться. Пол Норрис.

Улыбчивый парень протянул ей широкую ладонь, похожую на медвежью лапу. «А у меня ладошка совсем маленькая», - подумала Джулия, осторожно пожимая ему руку.

Привет, Пол. Я Джулия Митчелл.

Вот и познакомились. До сих пор не могу понять, чего он к тебе прицепился? Конечно, придурок он еще тот. И что его гложет?

Все это было сказано без малейшей доли сарказма, просто как факт. Наверное, мысленно Пол уже давно именовал профессора Эмерсона придурком.

Тем не менее Джулия покраснела и принялась собирать свои книги.

Ты новенькая? - спросил Пол.

Да. Я здесь недавно. Приехала из Филадельфии, после Университета Святого Иосифа.

Он кивнул, как будто место, откуда она приехала, для него что-то значило.

Хочешь получить степень магистра?

Да, - ответила Джулия. - Может, кому-то и странно, но я хочу стать специалистом по творчеству Данте.

Так ты приехала сюда ради Эмерсона?! - присвистнул Пол.

Джулия кивнула, и он заметил, что у нее слегка пульсирует жилка на шее, хотя учащенного сердцебиения, естественно, слышать не мог. Такая реакция несколько удивила Пола, но он не придал ей особого значения. До поры до времени.

Эмерсон, конечно, блестящий спец, но учиться у него тяжело. Сама видишь, число аспирантов не зашкаливает. Мы с Кристой Петерсон пишем у него докторские. Ее ты уже видела.

Кристу? - удивленно переспросила Джулия.

Ну да. Я про красотку, что отвечала вместо тебя. Хочет стать доктором философии. Но ее заветная цель - стать миссис Эмерсон. Девушка времени зря не теряет. Стряпает ему домашнее печенье, изобретает предлоги, чтобы зайти к нему в кабинет, без конца оставляет сообщения на автоответчике. В общем, развила невероятную активность! - (Джулия снова кивнула, ничего не сказав.) - Такое ощущение, будто эта Криста знать не знает про местные правила. А в Торонтском университете, между прочим, правила весьма строгие и близкие отношения между студентами и преподавателями запрещены.

Теперь Джулия улыбалась. «Какая чудная у нее улыбка. Надо будет сделать так, чтобы она улыбалась почаще», - решил Пол. Впрочем, встреча, ожидавшая Джулию, никак не располагала к улыбкам.

Тебе пора в кабинет к этому придурку. Помнишь, он сказал, чтобы после семинара ты зашла к нему? Не заставляй его ждать. Он помешан на пунктуальности.

Джулия спешно побросала вещи в свой видавший виды студенческий рюкзачок, верой и правдой служивший ей с первого курса колледжа.

Слушай, а ведь я даже не знаю, где его кабинет, - спохватилась она.

Выходишь из аудитории, сворачиваешь налево, потом еще раз налево. У него угловой кабинет в самом конце коридора. Удачи! Увидимся на следующем семинаре, если не раньше.

Джулия наградила Пола благодарной улыбкой и отправилась на экзекуцию.

Завернув за угол, она сразу увидела, что дверь профессорского кабинета приоткрыта. Подойдя к двери, Джулия остановилась, мучительно решая, как ей быть. Постучаться? А может, заглянуть? Немного помешкав, она выбрала первый вариант и протянула руку. Но тут она услышала голос Эмерсона.

Прошу прощения, что не перезвонил. Но я был не где-то, а на семинаре! - Знакомый, слишком даже знакомый голос. Казалось, профессор Эмерсон не произносит, а выплевывает слова в телефонную трубку. После короткой паузы он продолжил: - Да пойми ты, дурень! У меня это первый семинар в учебном году… Что? Когда я в прошлый раз с ней говорил, она сказала, что прекрасно себя чувствует! Слышишь?

Джулия попятилась от двери. Не хватало еще, чтобы он вот так же орал на нее! Пунктуальность пунктуальностью, но она не громоотвод для профессорского гнева. Сейчас ей лучше уйти, и будь что будет.

Как ты можешь такое говорить? Если бы я только знал!.. Я любил ее… Что значит, я отсиживаюсь здесь? - Из-за двери донесся новый всплеск рыданий. - Я не знаю, когда доберусь. Сейчас поеду прямо в аэропорт. Возьму билет на ближайший рейс… Что значит, когда прилечу? Откуда я знаю расписание самолетов? - Он замолчал. - Передай им мои соболезнования. Скажи им, что я… я… - Его голос оборвался, превратившись во всхлипывания. Потом Джулия услышала, как он повесил трубку.

Не задумываясь о своих действиях, Джулия осторожно заглянула в приоткрытую дверь.

За столом сидел мужчина лет тридцати с лишним и плакал. Он плакал, обхватив голову руками и уперев локти в письменный стол. Его широкие плечи вздрагивали, а всхлипывания, вырывавшиеся из груди, были гораздо хуже и страшнее язвительных слов, которыми он отхлестал Джулию на семинаре. Там в нем говорила раздражительность. Сейчас в нем говорило горе. Боль утраты.

Джулии стало жаль его. Ей захотелось войти и утешить его. Обнять за шею, погладить по голове и сказать, что она разделяет его скорбь. Она представила, как вытирает ему слезы и как его сапфировые глаза смотрят на нее совсем по-другому, не тем ледяным взглядом. Ей даже захотелось чмокнуть его в щеку. Обыкновенный жест симпатии и сочувствия.

Импульс сменился здравым вопросом: как Эмерсон отнесется к ее жесту симпатии и сочувствия? Мужчины не любят, когда их видят плачущими. Эти мысли заставили Джулию ретироваться. Она нащупала в рюкзаке клочок бумаги, достала и торопливым почерком написала:

Простите меня.

Джулия Митчелл

Где бы теперь оставить эту записку? Не под дверь же подсовывать. Заметив щель между дверным косяком и стеной, Джулия засунула записку туда, рассчитывая, что профессор Эмерсон обязательно увидит белый бумажный хвостик. Потом она тихо закрыла дверь кабинета.

* * *

И все-таки главной чертой характера Джулии была не робость, а способность сострадать другим. Трудно сказать, от кого из предков она унаследовала эту черту. Во всяком случае, не от родителей. Ее отец, при всей его честности и порядочности, был человеком упрямым и несговорчивым, а умершая мать не проявляла сострадания даже к своему единственному ребенку.

Том Митчелл был человеком немногословным, но в пенсильванском городке Селинсгроув его хорошо знали и, в общем-то, любили. Он работал сторожем в Саскуэханнском университете и одновременно - брандмейстером местной пожарной команды. Пожарная команда целиком состояла из добровольцев, готовых в любое время выехать по вызову. Том исполнял обязанности брандмейстера с гордостью и достоинством. Он настолько ревностно к ним относился, что большую часть времени проводил на дежурстве в здании пожарной команды, даже если это была не его смена.

Позднее вечером, после того провального семинара, Джулии позвонил отец и очень обрадовался, когда та ответила на звонок.

Все замечательно, - вздохнув, ответила Джулия. - Первый день был… довольно интересным. Говорю тебе, у меня все нормально.

Эти канадцы тебя не обижают?

Нет, что ты. Очень милые люди.

«Если кто и обижает, так это американцы. Точнее, один американский придурок».

Том несколько раз прокашлялся, и Джулия замерла. Она с детства знала: если отец прочищает горло, значит собирается сказать что-то серьезное.

Милая, сегодня умерла Грейс Кларк. - (Сидевшая на кровати Джулия выпрямилась и вперилась глазами в стену.) - Ты слышала, что я сказал?

Да, папа. Слышала.

Ее рак вернулся. Врачи думали, что с ним покончено, а он вернулся. Когда обнаружили, он уже добрался до костей и печени. Ричард и дети до сих пор поверить не могут. - (Джулия закусила губу, удерживая слезы.) - Я знал, что больно ударю тебя этой новостью. Ведь Грейс была тебе как мать. Да и с Рейчел вы в старших классах дружили. Кстати, Рейчел тебе не звонила?

Нет. Не звонила и не писала. Почему она мне ничего не сообщила?

Даже не знаю, когда эти чертовы врачи обнаружили у Грейс повторный рак. Я ходил сегодня к ним. Представляешь, Габриель до сих пор не соизволил приехать. Теперь они не знают, как быть с похоронами. Воображаю, какой прием его ожидает! В той семье слишком много дурной крови.

Ты не забудешь послать цветы?

Ты что? Конечно-не забуду. Правда, я не слишком разбираюсь в цветах. Но я попрошу Деб.

Деб Ланди была подругой Тома. Услышав ее имя, Джулия поморщилась, но смолчала.

Тогда попроси ее послать цветы и от моего имени. Грейс любила гардении. И пусть Деб приложит открытку со словами соболезнования.

Обязательно ей передам. Есть еще просьбы?

Нет, спасибо.

А деньги нужны?

Нет, папа. Если не роскошествовать, на аспирантскую стипендию вполне можно прожить.

Том замолчал, однако Джулия почти наверняка знала, какими будут его дальнейшие слова.

Жаль, дочка, что с Гарвардом не получилось. Может, на следующий год.

Джулия расправила плечи и заставила себя улыбнуться, хотя отец и не мог видеть ее улыбку.

Возможно. Я тебе потом позвоню.

До свидания, дорогая.

На следующее утро Джулия шла в университет медленнее обычного. Включенный iPod служил ей звуковым фоном, поскольку ее голова была занята сочинением электронного письма к Рейчел. Джулии хотелось как можно проще и сердечнее выразить школьной подруге свое соболезнование, но письмо получалось то слишком напыщенным, то чересчур официальным. Джулия мысленно удаляла черновик и принималась за новый вариант.

Сентябрьский ветерок в Торонто был еще теплым, и Джулии это нравилось. Ей нравилась близость большого озера, солнечные дни и дружественная атмосфера. Приятно было идти по чистым улицам. Она радовалась, что сейчас находится в Торонто, а не в Селинсгроуве и не в Филадельфии. Иными словами, от него ее отделяют сотни миль. Пусть все так и останется. Это было единственной ее надеждой.

Продолжая мысленно сочинять письмо к Рейчел, Джулия вошла в здание, где помешался факультет итальянской литературы и искусства, и направилась к своему почтовому ящику. Кто-то взял ее за локоть и осторожно развернул.

Пол?.. Привет, - сказала она, извлекая наушники из ушей.

Пол улыбался во весь рот. Это не мешало ему скользить взглядом по фигуре Джулии. Какая же она миниатюрная, особенно в кроссовках. Она едва доставала ему до груди.

Ну и как разговор с Эмерсоном? - спросил Пол. Его улыбка погасла, а во взгляде появилась тревога.

Джулия закусила губу. Дурная привычка, от которой давным-давно пора избавиться. Однако избавиться не получалось, поскольку губу она закусывала инстинктивно и лишь задним числом спохватывалась.

Я не пошла.

Пол закрыл глаза, запрокинул голову и даже застонал, будто Джулия сообщила ему нечто трагическое.

Напрасно, - сказал он.

Джулия решила немного прояснить ситуацию:

Понимаешь, дверь кабинета была заперта. По-моему, он говорил по телефону… Мне так показалось. Я оставила ему записку. Засунула между стеной и дверным косяком.

Пол сразу заметил, что она нервничает. Даже брови сдвинула. А брови у нее очень красивые, с легким изгибом. Пол мысленно отругал профессора Эмерсона за черствость. Такую, как Джулия, очень легко обидеть, а этому ученому придурку все равно. Ему, наверное, вообще наплевать, как его поведение отзывается на аспирантах. Подумав об этом, Пол решил помочь Джулии.

Инферно Габриеля Сильвейн Рейнард

(Пока оценок нет)

Название: Инферно Габриеля

О книге «Инферно Габриеля» Сильвейн Рейнард

Редко когда встретишь, чтобы мужчина писал любовные романы. Сильвейн Рейнард — один из таких авторов. Его книга “Инферно Габриеля” — волнующее и чувственное произведение, построенное на необычной сюжетной основе — “Божественной комедии”. Уподобляясь главному герою произведению Данте, Габриель проходит все круги ада и, встречаясь с любимой, искупает свои грехи, которых накопилось немало за его 33-летнюю жизнь. Читать этот роман будет интересно всем, кто соскучился по красивым любовным историям с глубокой философской идеей.

Главные герои повествования — профессор, знаток творчества Данте Габриель Эмерсон и его аспирантка Джулия. Их образы не только абсолютно разные — кажется, что главные персонажи вообще живут на разных планетах. Он — ненасытный искатель наслаждений. Каждая ночь для него — это погружение в гущу сексуального бесстыдства и желание удовлетворить самые изощренные запросы. Благодаря своему обаянию и сексуальной притягательности, Габриель нигде не знает отказа. Однако молодой человек в глубине души очень несчастен. Его мрачное прошлое и уверенность, что он давно находится за чертой морали и ему никогда уже не получить прощение за свои пороки, постоянно терзают его. Но на его пути встречается милый ангел по имени Джулия, которая помогает ему искупить все грехи и обрести долгожданное счастье.

Она — скромная и невинная девушка, которая в 23 года еще не познала мужчину. По иронии судьбы главные герои уже встречались 6 лет назад, однако Габриель, находясь в состоянии опьянения, не помнит эту девушку. Джулия же пытается возродить его воспоминания, но из этого мало что получается. Тем не менее, она становится его проводником в мир истинных ценностей. Только пройдя все круги ада, научившись сдерживать свою похоть и прислушиваться к собственным чувствам, мужчина обретает настоящее счастье, наконец-то узнав своего “кареглазого ангела”, который когда-то подарил ему надежду на просветление.

Книга “Инферно Габриеля” считается эротической литературой, однако откровенных постельных сцен здесь совсем немного. Сильвейн Рейнард сделал упор на философские размышления и рефлексию героев, показывая их непростую судьбу и тяжелый ее отпечаток. Финальная сцена сексуального характера описана очень тонко, чувственно и нежно. Это — кульминация всей истории. Габриель наконец-то заключает в объятия ту единственную, которую ждал много лет, сам о том не подозревая.

Необычной “изюминкой” произведения является его связь с “Божественной комедией” Данте. Сильвейн Рейнард преподносит читателю интересные факты о творчестве этого писателя и о создании его главного произведения.

Данный роман является первой книгой трилогии “Габриель”. Чтобы узнать, чем закончится история любви главного героя, рекомендуем читать и другие произведения этого цикла — “Вознесение Габриеля” и “Искупление Габриеля”.

На нашем сайте о книгах сайт вы можете скачать бесплатно без регистрации или читать онлайн книгу «Инферно Габриеля» Сильвейн Рейнард в форматах epub, fb2, txt, rtf, pdf для iPad, iPhone, Android и Kindle. Книга подарит вам массу приятных моментов и истинное удовольствие от чтения. Купить полную версию вы можете у нашего партнера. Также, у нас вы найдете последние новости из литературного мира, узнаете биографию любимых авторов. Для начинающих писателей имеется отдельный раздел с полезными советами и рекомендациями, интересными статьями, благодаря которым вы сами сможете попробовать свои силы в литературном мастерстве.

Цитаты из книги «Инферно Габриеля» Сильвейн Рейнард

«Чертовски красивая задница», – подумала Джулия.
– Ты что-то сказала? – спросил Габриель, оборачиваясь через плечо.
– Ничего.
– В самом деле ничего? – Он с трудом прятал улыбку. Потом подошел к ней, наклонился и прошептал: – По-моему, ты восхищалась моей задницей.
– Габриель!

Даже в самых смелых снах, видя себя рядом с Габриелем, Джулия не отваживалась вообразить его своим парикмахером.

«Боги всех девственниц, собирающихся потерять свою девственность с их мужчинами, равными богам (не сочтите это богохульством), прошу вас, сделайте так, чтобы я не сгорела на огне желания, когда он уложит меня в постель. Мне очень, очень нужен оргазм от Габриеля. Особенно после вчерашнего вечера. Прошу вас, сжальтесь надо мной. Вам ведь это ничего не стоит…»

Color di perle ha quasi in forma, quale
convene a donna aver, non for misura;
ella ё quanto de ben po far natura;
per esempio di lei bieltä si prova.
De li occhi suoi, come ch’ella li mova,
escono spirti d’amore inffammati,
che feron li occhi a qual, che allor la guati,
e passan si che ‘l cor ciascun retrova:
voi le vedete Amor pinto nel viso,
lä ‘ve non pote alcun mirarla fiso.

Джулии стало совсем спокойно. Она прислонилась к его плечу и закрыла глаза, мысленно посылая благодарственную молитву богам больших ванн, сексуальных мужчин и пенистых ароматов (перечисление, естественно, было произвольным).

«Колет палец мой большой – к нам подходит кто-то злой», – сразу вспомнилась Полу строчка из «Макбета».

Объяснения должны происходить своевременно, иначе теряется импульс, и слова, которые так были нужны вчера, послезавтра вызовут лишь усмешку.

– Моя семья сейчас – бесплатная экранизация какого-нибудь диккенсовского романа. Нет, даже хуже. Мы чудовищная смесь Артура Миллера и Джона Стейнбека с добавками Толстого и Достоевского.

Если не можешь иметь лучшее, используй наилучшим образом то, что имеешь».

Настоящее – это не то, кем ты являешься, а то, что с тобой случается.

Скачать бесплатно книгу «Инферно Габриеля» Сильвейн Рейнард

(Фрагмент)

В формате fb2 : Скачать
В формате rtf : Скачать
В формате epub : Скачать
В формате txt :